- Понимаю, - кивнул Ратибор. – А и впрямь, где мы достойного воеводу найдем? Колдунов-то на свете не так много осталось. Разве что, матушка, ты сама меч в руки возьмешь да во главе своей чудесной армии встанешь.
Маруша тяжело вздохнула. Я покачала головой.
- Это было бы вернее всего, - ответила ему, - однако ж на поле брани толку от меня будет не много. Я – стратег и мечом размахивать не привыкла. Ты, дорогой мой соратник, знаешь это не хуже других. К тому же, у меня в грядущей битве будет другая забота – чародейская. Нет, нам нужен полководец-мужчина. Воин-колдун, который не боялся бы ни битвы, ни смерти.
- Да откуда ж ему взяться такому-то? – всплеснула руками Маруша. – Колдунов-ратников, почитай, и не осталось вовсе. Можно было б свояков твоих, Марьюшка, позвать – Орла, Сокола, да Ворона, однако ж дряхлы они стали, ложку деревянную с трудом поднимают. Куда им воевать!
- Есть один чародей, который сможет колдовским войском командовать, - задумчиво пробормотала я. – И сражается он, как демон, и смерть ему нипочем.
- Это кто ж таков? – удивился Ратибор.
Я криво усмехнулась.
- Тот, кто лежит под Свароговым холмом.
Воевода и Маруша побледнели.
- Да ты что, Марья, - ужаснулась старуха. – В своем ли уме? Разве ж можно…
- Нужно, - отрезала я. – Не думала, что когда-нибудь это скажу, однако сей колдун нам теперь необходим. Других-то все равно не имеется.
- Да жив ли тот колдун, матушка? – недоверчиво произнес Ратибор. – Тридцать лет прошло, как ты его в той могиле заточила. А ну как преставился окаянный? Черви наверняка тело его сточили, или оно просто рассыпалось в прах.
Я махнула рукой.
- Не выдумывай, Ратибор. Преставиться он никак не мог, а червям к его телу во век не подобраться. Будет лясы точить. Завтра же утром поедем к Сварогову холму. Попросим мага пособить родному государству.
Маруша поджала губы. Моя идея ей явно не нравилась.
- А что если откажется чародей нам помогать?
- Не откажется, - усмехнулась я. – Уж я-то знаю, как его уговорить.
Отпустив Ратибора и Марушу восвояси, я распорядилась подготовить к завтрашнему утру бутылку вина и большую бочку воды. А затем вернулась в горницу и, заперев дверь, достала из потайной ниши небольшой ларец, украшенный серебряными бляшками, и увитый паутиной сильнейших обережных заклятий. Сняв чары, я подняла его тяжелую крышку. Внутри, на красной бархатной ткани лежала длинная железная игла, на самом кончике которой играл едва заметный красноватый огонек. Почти минуту я внимательно рассматривала иглу, стараясь как можно точнее запомнить ее внешний облик. Завтра мне предстоит воспроизвести этот образ по памяти, и ошибиться будет очень неловко.
Убрав ларец на место, я присела на стоявшую у стены лавку. Рассиживаться, на самом-то деле было некогда, до вечера мне предстояло выполнить немало дел. Однако я сидела, смотрела на кружившиеся за окном снежинки и думала о том, как утомили меня постоянные войны. Будет ли в моей жизни хотя бы одно десятилетие, которое обошлось бы без свиста стрел и звона мечей?
Посидев еще немного, я вынула из кармана зеркальце. Не волшебное, обычное – маленькое, круглое, в простой деревянной раме. Его стеклянная глубина отразила белое лицо с легким розоватым румянцем, большие голубые глаза, прямой аккуратный нос, русые брови - в цвет скрытым под тонким покрывалом волосам, жесткую линию губ. Неизменный образ, который я наблюдаю много лет подряд. Интересно, как бы я выглядела, не питай меня магическая сила? Наверное, как Маруша. Была бы сгорбленная, морщинистая, с коричневыми пятнами на щеках.
Забавно. Несмотря на почтенный возраст, колдовских сил у Маруши полно, поддерживать молодость она могла бы без всяких забот. Однако скрывать свои года колдунья не видит смысла. Оно и понятно – когда тебе перевалило за сто пятьдесят лет, наличие седины уже не волнует. Я, конечно, моложе, мне всего-то седьмой десяток идет. Для чародея годы плевые, а для обычного человека – вполне солидные. Между тем, позволить себе морщины и сутулые плечи я не могу – чай, царица, а не лесная ведьма. Царство мое, конечно, не велико, а все-таки сидеть на его престоле образиной мне не пристало.