Девушка шла домой и перед ее глазами маячила фигура Аязбая. Она хорошо запомнила, что он без руки и без кобуры, но вот его лицо почему-то никак не отпечаталось в ее памяти. Дикбер как в тумане добралась до места, где они жили, попросила воды, сообщила всем, что нашла работу на складе, и свалилась от смертельной усталости спать…
…И вдруг она идет с отцом, и еще кто-то из родных рядом. Вот они заходят на пшеничное поле и пытаются сорвать колосья, но они почему-то оказываются очень тугими, неподатливыми. Дикбер чувствует тревогу, на их пути возникает хлев, слышен голос отца: «Чехка чу д1алач1къа деза!» (Надо быстро спрятаться внутрь!) Она заходит в хлев и видит огромного быка, который подпирает одну из покосившихся стен хлева. Крыша вот-вот упадет. Бык стоит и смотрит на нее очень спокойно. Дикбер боится и хочет убежать, но не может найти выхода. В панике она потеряла дверной проем, он словно пропал куда-то. Девушка бегает и кричит: «Дада, Дада!» (Отец, Отец!) Он снаружи отвечает: «Ма кхера Корта, г1о де пенна сацо» (Не бойся, Корта, помоги удержать стену). Она кидается к стене и удивительно легко ставит ее на место. Бык освобождается, подходит к ней и тянется к ее лицу, чтобы лизнуть. Девушка боится отойти, ведь тогда стена и крыша обрушатся. Бык, тяжело дыша, тянется и касается влажным языком ее щеки, и она в этом момент просыпается от того, что соседская кошка лижет ей лицо. Непонятно, как пробралась в дом и устроилась рядом с Дикбер.
– Д1а яла беха хума! (Пошла вон, грязная!)
Корта встала, чтобы умыться. «Тамашина г1ан» (Какой странный сон), – подумала она.
Светало…
ЧЕЧЕНЦЫ
Даже сейчас попади любой казах в чеченскую среду, он бы охарактеризовал их, как людей с другой планеты. Настолько непривычными показались бы сыну степей традиции и уклад горцев. Общим у них была только вера.
Чечня. Какой чудесный край! Это маленькая горная республика с множеством мелких речек и журчащих арыков. Плодородной земли хоть и мало, но зато есть нефть – лакомый кусочек для многих держав во все времена. Климат мягкий, зимы теплые. Снег выпадает, в основном, только в горах. В конце зимы в горы поднимаются сборщики дикого лука (черемши). Из-под уже подтаявшего снега они собирают эту душистую траву, пахнущую чесноком. А весной и летом там такое изобилие фруктов в садах, что над селениями струится незабываемый сладкий аромат.
В одном из таких сел – в Ачхой-Мартан и жила семья Такаевых, не очень богатая, но дружная. Они были из, так называемых, равнинных чеченцев, из тейпа (рода) Тумсо, и пользовались заслуженным уважением сельчан.
Несмотря на то, что Махмуд Такаев был младшим из семи братьев, он был самым смелым и дерзким даже по меркам местных нохчей (так называет себя этот народ). Когда пришло время думать о создании семьи, он начал ухаживать за девушкой по имени Бату.
Женщины-чеченки в большинстве своем очень привлекательны, кожа у них молочно-белая, волосы густые, волнистые. Такой была и его избранница – миловидная, невысокого роста, скромная, из бедной семьи. Он бы на ней и женился, если бы все не испортил глупый спор в кругу ровесников.
– Махьмуд хьо г1уно дика к1ант ву, хьайга ца йог1а йо1е хьожа хьо! (Махмуд, ты такой бравый парень, а смотришь на ту, которая тебе не ровня!) – с издевкой говорили его друзья. А Махмуд и вправду был парень на загляденье: статный, широкоплечий, правильные черты лица, тонкий нос, серые пронзительные глаза.
– Амма Кели – сийлахь йо1 ю! (А вот Кели – славная девушка!) – продолжали они его дразнить. – Ч1ог1а хаза йо1 ю! Кели да вехаш ву, хьайна йало лаахь ядо езар ю, иза ша ч1ог1а кура ю (Вот уж кто писаная красавица. Хотя нет, Кели ведь дочь богача. Если хочешь жениться на ней, то придется ее украсть. Сама она уж слишком гордая), – не унимались парни, подкидывая в разгоревшийся костер самолюбия Махмуда дополнительные доводы, словно сухие поленья.
Мужчина на Кавказе – это тот, кто отвечает за свои слова, не прощает обид, на кого всегда можно положиться. Он отвечает за безопасность семьи и несет ответственность не только за родственников, какой бы проступок они ни совершили, но в первую очередь за свои действия.
Ему бы в тот момент промолчать или отшутиться, но тут вмешались кавказская горячность и молодость.
– Сайна лаахь ядор ю! (Если захочу, то легко украду ее!) – все-таки не выдержал потенциальный жених.
В чеченском обществе данное мужчиной слово имеет очень большой вес. Раз пообещал – надо выполнять, и он со своими братьями дерзко крадет дочь богача Джамалдина. Потом, правда, это дело замяли с родственниками невесты.