Строги обычаи предков! Чеченские девушки по улицам бесцельно не ходят, вечерами не гуляют. Если девушку заметят на прогулке одну, кто-нибудь обязательно поинтересуется: из какой она семьи, есть ли у нее отец, старшие братья, и почему ей это разрешают? Не принято также ходить на свидания или встречаться наедине. Видеться молодые люди могли только в присутствии свидетелей. При этом парень должен был стоять на расстоянии не ближе вытянутой руки.
– Как тебя зовут? – однажды обратилась к Дикбер незнакомая женщина, когда та пришла к ручью за водой.
– Дикбер, – ничего не подозревая, ответила девушка.
– Меня зовут Яхита. Один молодой человек, мой двоюродный брат Али, хотел бы с тобой познакомиться. Ты придешь сюда завтра?
– Может, приду, – уклончиво и без особого энтузиазма ответила Дикбер, а про себя подумала: «Еще мне этих проблем не хватало». Она вспомнила строгое лицо матери и свое отложенное замужество.
На следующий день у ручья она встретила Яхиту и ее брата. Али стоял поодаль в тени дерева. Был виден лишь его силуэт.
– Здравствуй, Дикбер! Как твои дела? – начала незатейливый разговор Яхита. – Али, помоги мне поднять кувшин, – как бы, между прочим попросила она парня.
Он вышел на свет и шагнул к девушкам. Дикбер на миг встретилась с ним глазами, потом торопливо подхватила свой кувшин и направилась домой.
С этого дня Дикбер только и думала об этом парне. Впервые в жизни она влюбилась. Крепкий джигит среднего роста, выразительные черные глаза. Взгляд не суровый, с задоринкой, едва заметная улыбка выдавала человека легкого и ироничного по характеру. Али понравился ей до такой степени, что, услышав вскоре там же, у ручья, предложение о замужестве, она передала через Яхиту свое согласие. Может, она и впрямь сильно увлеклась им, а может, ей хотелось уйти, наконец, от безысходности? Скорее всего, и то и другое…
Дикбер места себе не находила тем вечером. После ужина, убирая посуду, она нечаянно уронила тарелку, минутой позже запнулась о стул и чуть не упала.
– Что-то ты сегодня неловкая какая-то. Все в порядке? – строго спросила мать.
– Да, все хорошо.
Оставшись в комнате одна, Дикбер набрала воды в тазик и собралась стирать свое единственное приличное платье, в котором, собственно, и ходила каждый день. Кели услышала плеск воды и крикнула из другой комнаты:
– С чего это ты затеяла стирку посреди недели?
– Я испачкала платье маслом.
– Не возись долго, пора спать.
Когда все стихло, и члены семьи уснули, Дикбер неслышно поднялась, на цыпочках пробралась в прихожую, где на веревке сушилось платье. С него вода уже не капала, но ткань была еще влажной, а времени рассуждать не было.
«Или сейчас, или никогда», – решившись, подумала она и стала натягивать на себя мокрое платье. В свете луны никто не увидел, как девушка скользнула за ограду и, стараясь не выходить на открытое пространство, растворилась в ночи.
Яхита стояла у ограды и всматривалась в темноту. Прошло немало времени, но вот из темноты вышла Дикбер. Увидев сестру Али, она остановилась, пристально всматриваясь в ее лицо. Яхита улыбнулась и кивком головы дала понять, что все в порядке. Дикбер, опустив голову, зашла в дом. В таких случаях у чеченцев не принято сразу идти в дом жениха. Кстати говоря, с какого-то момента жених и вовсе выпадает из поля зрения семьи – всем занимаются его родственники. Невеста находится в доме у родной сестры жениха, пока не завершатся необходимые дипломатические переговоры с ее семьей. Родственницы жениха встретили ее очень доброжелательно. Но родне Али еще предстоял непростой разговор с Кели. На следующий день послали людей к матери Дикбер с извинениями и вестью, что ее дочь у них, и они готовы строить родственные отношения.
– Мир вашему дому. Мы пришли с добрыми намерениями, с открытой душой к вашему порогу. Если позволите, мы его переступим.
Однако для Кели это был страшный удар, и она не пустила гонцов на порог своего дома. Женщина до такой степени была разгневана и расстроена поступком дочери, что слегла. Она сочла это предательством и считала, что Дикбер опозорила ее семью, нарушила данное слово – подвела тех уважаемых людей, которые однажды приходили ее сватать. Но самое ужасное – не дождалась отца и его благословения.