Маша удивленно уточнила.
-Да вы что?
Химичка, уловив момент переключения девочки с тайных черных мыслей, на робкое любопытство, усадила таки Полежаеву рядом, пододвинула к ней поближе блюдце с редкими, дорогими конфетами. Налила чая, - Одну ложечку сахара или две? - продолжая негромко и увлекательно ворковать.
-Правда. Хотя это и жуткий государственный секрет. Т-с-с!
Приложила полный палец к губам. Сделала страшные глаза. Маша, почти совершенно расслабившись, улыбнулась. Анна Леонтьевна вела повествование дальше.
-Есть еще мужчины с лишней хромосомой. Так называемый ген агрессивности. Абсолютно харизматические индивидуумы. Встречала всего двух. В своей реальной жизни. Диагноз, разумеется, выставила навскидку, без исследования крови. Вряд ли ошиблась. Хотя, оставим пол процента, под вопросом. На всякий случай. Может, все же, передумаете насчет очередной конфетки? Так уж и наелись? Тремя штучками? Какое самообладание. Мне бы Ваше умение отказываться от сладкого. Ладно. Один из невероятных мужчин, о которых я толкую, является моим родственником, по линии матери. Моя кузина - София была замужем за директором школы. Жили они в Пензе. Очень милая, интеллигентная семья - Измайловы.
Красивую русскую фамилию Анна Леонтьевна выговорила с удовольствием, точно она была сладкой не только для слуха, но и на вкус.
-Так вот, совершенно непонятно появление этого чуда! Я имею в виду сына моей двоюродной сестры. Шесть поколений потомственных учителей. Два-три врача. Кандидаты и доктора наук. Профессора. Даже академик. И вдруг, Федор. Откуда? Почему? Умница, этого не отнять. Но тихо сидеть на одном месте и пить кефир по вечерам он не согласился бы даже под угрозой расстрела. Сейчас Федор в столице. Бизнес таким мужчинам удается. Особенно опасный бизнес. Без адреналина в крови подобные люди жить не могут. Из маленьких городов бегут в большой мир. Или создают себе проблемы на месте и гибнут, не оперившись - как следует. Первое чаще происходит, чем второе. Интуитивно они с детства знают, что рождены для великих дел. Это чувствуется.
Анна Леонтьевна мечтательно вздохнула. Лукаво улыбнулась. Предложила-таки Маше очередную конфету.
-Доставьте мне удовольствие, Златовласка. Поедая все это в одиночку, я чувствую себя преступницей. Честное слово.
Упрямая Полежаева покачала головой, но взялась за другое блюдце - с сушками.
-Так и быть, помогу вам, буду хрустеть.
-Ладно.
Подмигнула Анна Леонтьевна и обрисовала ситуацию новыми красками.
-Мне сразу стало легче. Тем более, конфет больше достанется, а больную совесть мою, вы успокоите. Вроде бы трапезничая вместе. Так?
Анна Леонтьевна отпила глоток чая.
-Про двоюродного племянника я уже поведала. Другой уникальный тип, был моим учеником. Вышел из этих стен (Анна Леонтьевна перекрестилась) почти десять лет назад. Нет, чуть меньше. Не важно.
-Как его звали?
-В отличие от моих родственников, он и по сей день проживает в Заранске, если я назову его фамилию - получится некрасиво. Не будем гадкими любителями слухов. Не станем перемывать чужие кости, только взглянем издали на запретный скелет, и все. Так?
-Значит, полное Ф.И.О. будет секретом.
-Да.
Согласилась рассказчица, но тут же передумала.
-Впрочем, отчего бы и не посплетничать немножко? Имя я проафиширую - Максим. Вообразите, от него исходила волна властности, стремления настоять на своем. Вся школа склоняла головы. Учителя тряслись овечками. Такой король, перед которым положено дрожать в священном страхе.
-Кулаки пудовые, наверно.
-Максим никого не избивал.
-Правда?
Анна Леонтьевна блеснула зубами. Улыбка была подобна мгновенной вспышке. Раз и нет.
-Дал мне слово. Вернее, я просто вырвала из него обещание! А держать слово такие люди умеют. И все равно. Даже взглядом, он мог уронить человека на пол. Удивительная личность. Если он мне снится, просыпаюсь с криком.
Анна Леонтьевна воздела глаза к потолку. Сложила руки молитвенно.
-Жив. Здоров. Звонил на днях.
-Да?
-Помните, конфеты? Те самые последние, что съели месяц назад? И торт? На семинаре.
Анна Леонтьевна обожала устраивать сдвоенные уроки, обзывая их на университетский манер, то конференциями, то коллоквиумами. Столы сдвигались, после окончания "научных" дебатов полагалось пить чай. Сладости приносила сама химичка.
-Да.
-Его подарок. Привез. Вручил. Поцеловал мне руку. Между нами, сплетницами, очень неумело. Жест был подсмотрен в кино, но исполнен средненько, на жалкий троячок. Фи. Благодарил за какие-то мудрые слова. Убейте, не помню, что я могла посоветовать Максиму.
Маша улыбнулась.
-К чему я о нем?
Развесившая ушки, расслабившаяся овечка пожала плечами и взяла еще пару сушек.
-Милая моя Полежаева. Только, чур, не вскакивать и не бежать от меня. Догнать не смогу. Увы.
-Ладно.
-Вас очень обидели? Мужчина?
Сушка встала в горле. Маша попыталась ее проглотить и не смогла. Но не выплевывать же. Вид еще тот получился. Анна Леонтьевна продолжила.
-Вы мне нравитесь, Златовласка. Очень нравитесь. И уже второй месяц, вы похожи на тень Марии Полежаевой. У вас круги под глазами. Вы плохо спите? Выглядите бледной. Дрожат руки, часто роняете предметы с парты. Стали носить объемные свитера, скрывающие фигуру, сгорбились, втянули шею в плечи. Диагноз прост. Вы его уже слышали. Это так?
-Почти.
Выдавила Маша из себя правду, сама не зная зачем.
-Хотите рассказать мне? Никому не выдам. Обещаю.
-Нет. Не могу. Простите.
Химичка смотрела сочувственно, пристально. Спросила решительно.
-Деточка моя. Вы не беременны?
Маша покачала головой в знак отрицания.
-Уверены?
-Да.
-Хорошо. Если надумаете поделиться с кем-нибудь своим горем, не стоит выбирать в исповедники подруг. Одноклассницы это одноклассницы. Вы меня понимаете, солнышко?
Теперь Маша кивнула.
-Златовласка, девонька, лапочка ни один мужчина, а тем более ни один скот мужского пола не стоит вашей слезинки. Я часто вру?
Она резко сменила темп речи. Просто потребовала ответа. Маша подчинилась мгновенно и непроизвольно.
-Нет.
Тут же добавила с упрямым видом.
-Мне такие случаи неизвестны.
Анна Леонтьевна ласково погладила девочку по плечу.
-Я не вру детям. Так вот, Златовласка, запомните, что мудрая училка считает вас настоящим сокровищем. Цыц! Не перебивать. Вы сокровище! Без возражений. Еще раз. Чтоб запомнили. Вы - сокровище!
-А на "ты" можно?
-Что?
Удивилась химичка.
-Еще раз повторить такие приятные слова, но на "ты"?
-Я не называю никого в этих стенах на "ты". Без исключений.
Но в Машу точно вселился гений упрямства.
-А мы выйдем из этих стен. Я вас провожу.
-Безупречное логическое построение. Браво.
Мгновение она молчала. Потом вновь сверкнула лукавой улыбкой. Поразительно - какими белыми и блестящими у Анны Леонтьевны были зубы. Враги считали их фарфоровыми коронками. Что в девяностые годы было невероятной роскошью: изготовленной в крутой столичной клинике. Навряд ли подобная сплетня соотносилась с действительностью. Откуда бы такие средства у скромно одетой химички.
-Согласна. Но это исключение из правил. Козырять им не разрешаю. Никогда!
-Так точно.
Жила Анна Леонтьевна неподалеку. Маша добежала бы за пять минут. Химичка ковыляла почти час. Впрочем, лицо у нее было спокойным. Точно долгая прогулка доставляет огромное удовольствие. Маша ждала молча. Изредка бросая сверху взгляд на лицо педагогини. (Еще один титул, навешенный Вайзян влюбленными учениками.) Наконец Анна Леонтьевна сдалась. Остановилась у входа в подъезд. Взяла Машу за ледяную руку.
-Детонька. Ты - сокровище! Настоящее. Исключительное. Помни это. Всегда. Ты - сокровище. Сокровище! Сокровище! Сокровище!