— А если не потянем?
— Должны. Я думаю, даже Аню привлекать не придётся. Я ставлю основной контур, ты — дублирующий. Начали!
— Девчонки, поторопитесь, — с тревогой сказала Аня, — кажись, буря находит!
Да, чужой маг, как я и предполагала, оказался то ли природником, то ли стихийником (а, может, гибридом этих двух). А такая магия не слишком быстрая, особенно если у вас квалификация деревенского колдуна. Мы спокойно успели закрыть двойной контур, когда на нас обрушился шторм. Разом потемневшее море вздыбилось огромными волнами, засвистели бешеные порывы ветра, с неба низверглись тонны воды. И только наш кораблик висел на пятачке спокойного моря, словно в хрустальном шарике.
Баграр подошёл, заглянул в каюту и спросил:
— Муша, справляешься?
Я только кивнула, удерживая довольно сложный для меня контур.
— Маруся — тоже молодец, — похвалил Баграр и ушёл.
А буря выходила из себя ещё минуты три, потом Баграру стало скучно, он рывком отдёрнул разделяющую корабли пелену стихии и ударил, грубо и незамысловато: словно гигантская чаша зачерпнула океанской воды, да и плеснула на пиратские катера, попутно перевернув тот, на котором, теперь мы тоже чувствовали, сидел маг. Главарь шайки, увидев такое дело, чуть ли не вывалился за борт и нырнул — спасать ценный объект, вероятно.
Потоки маны, поддерживающие бурю, немедленно оборвались. В небе громыхнуло напоследок и начало стремительно светлеть.
— Считаю до десяти! — рявкнул Баграр. — После этого начинаю просто и без затей убивать всех пиратов, которые останутся на захваченном судне! Три! Пять! Восемь! Десять!
Палуба французского кораблика внезапно огласилась одиноким визгом. Нашёлся-таки кто-то, желающий повоевать. Но всё, что успел сделать его автомат — единожды металлически лязгнуть. Палец Баграра (мне живо представился огненный коготь) ткнул в визжащего, и тот обмяк. И француженка, которой он прикрывался — тоже.
— А баба-то! — ахнула Анечка.
— Просто в отключке, — пробормотала я, — в обморок упала.
Палец сместился, ткнул в следующего. О доски палубы стукнуло тело. Кто-то из пиратов не выдержал, побежал. Упал третий. Тут уж они бросились с французского борта все, роняя свои внезапно раскалившиеся оружия.
Из воды, отплёвываясь и подтягивая за собой молодую, явно ухоженную девушку, очень странно смотревшуюся среди этого сброда, высунулся главарь — и был немедленно втащен на ближайший катер.
Пиратская стая развернулась и рванула в пролив между островами. Когда им показалось, что они удалились на безопасное расстояние, ветер донёс усиленный магией высокий крик:
— Вы ещё пожалеете! Вы прогневали госпожу!
— Ну-ну, — ухмыльнулся Баграр, — так боимся, аж кушать не можем. Беги быстрее, доходяга, шевели лаптями… Кстати, господа! Настало время прогуляться до пострадавшего судна. Мне нужны их убогие стрелялки.
— Зачем? — искренне удивились казаки. Со всех сторон послышались реплики о том, что «это ж не оружия, а говна какая-то», «да мы тебе из арсенала получче подберём» и тому подобные.
— Да я ж не стрелять из них собираюсь! — захохотал Баграр. — Это ж их личные вещи.
— А-а-а… — догадалась Анечка, — чтобы знать, где они находятся? — и все казаки посмотрели на неё с уважением, особенно сами понимаете кто.
— Именно, барышня! Если это та банда, которая третирует весь регион, возможно, у них в неволе и содержатся потерянные моряки.
И ВОТ ОПЯТЬ…
Филипп Афанасьевич, начальник Третьего отделения Специальной службы имперской безопасности, смотрел в разложенные перед ним доклады, депеши и прочие бумажонки, и в очередной раз досадовал. Что ни сделаешь — всё опоздали! Когда уже на опережение работать начнём?
— Таким образом?..
— Таким образом, — уныло подхватил глава департамента Заранского магоуправления, Тимофей Егорович, — учитывая последние донесения из Манилы, следует констатировать, что операцию по привлечению на свою сторону боевого мага и его ученицы мы провалили со всех сторон.
— Учениц, — негромко добавил третий присутствующий в кабинете мужчина. — Двух учениц. Или даже трёх. Непонятно, к тому же, зачем они эту малолетнюю обузу с собой потащили.
— Вот! — Филипп Афанасьевич пристукнул по столу отточенным карандашом. — Раз потащили — значит, не обуза, а ценный объект?
— Может, она кому из них родственница?
— В документах об этом никаких следов… — снова вклинился третий.
Филипп Афанасьевич встал и по своей привычке пошёлся вдоль окна.
— Одна радость, что у цесаревича никаких приключений. Где они сейчас?