Баграр подозвал одного из корабельных стюардов и что-то у него спросил. Тот кивнул и умчался. Катя тем временем начала превращать камешки обратно в детей — один за другим. Черноглазые смуглые ребятишки испуганно таращились на окружавших их офицеров. Катя осмотрела неровный строй и строго велела им на местном диалекте не хулиганить и идти вон с тем дяденькой (поваром в белом колпаке), который их накормит.
В это время прибежал стюард с корзинкой, в которую вместо матрасика была уложена ветошь:
— Господин Баграр, подойдёт? А молоко, к сожалению, только из сухого, вот.
— Отлично! Спасибо. Катерина, держи-ка постель для лисят. И чашечку. Со́сок на военном корабле нет, так что придётся тебе их с ложечки кормить.
Катя начала по одному превращать лисят — совершенно крошечных — кормить разведённым молоком и укладывать в корзинку. Оператор сосредоточенно двигался вокруг, фиксируя все детали. Интересно, плёнка у них цветная? Мне в кино приходилось видеть и цветное изображение, и чёрно-белое.
Между прочим, оператор снял и Баграра тоже. И меня, и Марусю и Анечку. Подозреваю, что это будет специальный фильм для малой группы лиц. Широко прославимся в узких кругах, да уж.
Пока всё внимание было сосредоточено на лисятах, ко мне протолкался Иннокентий:
— Мария Баграровна, могу я задать вам ещё пару чрезвычайно важных (для вас, в том числе) вопросов?
— Можете? Только к чему же так официально? Вчера вы вполне обходились «Машей»?
— Просто… В обществе неловко, сами понимаете.
— М-м. Не очень, но ладно. Отойдём в сторону?
— Да, прошу.
Мы сместились на пятачок, где было народа.
— Вид у вас усталый, я хочу сказать, — неодобрительно оценила я. — Дайте руку. На минуту, не бойтесь. Просто чуть исцеления, а то вон какие синячищи под глазами, ужас, — я прихватила начинающего спецслужбиста за запястье и слегка ехидно поинтересовалась: — Доклад был тяжёлым?
— И, главное — долгим, — не стал отнекиваться Кеша. — Поспать мне сегодня вообще не дали.
— Эк они людей не жалеют!.. Ну вот, — я отпустила руку. — Лучше?
— Гораздо! Весьма вам благодарен!
— Не стоит. Так какой у вас вопрос?
— Вопрос, на самом деле, очень серьёзный, постарайтесь ответить на него максимально точно. Титул и статус вашего приёмного отца… до какой степени можно соотнести его с реалиями Российской Империи?
Вот вопрос!
— Хм… Видите ли, Кеша, Гертния устроена не вполне так, как земные государства, о которых я имела возможность прочесть. С Российской Империей сравнить её можно весьма условно. У нас… — я потёрла лоб, — извините, я всё сбиваюсь… Там правит военная аристократия. Во главе государства стоит король.
— Гертния — королевство?
— Да.
— Баграр сказал, что он алуаз Орентии. Орентия — это?..
— Одна из частей королевства. Наверное, её можно назвать областью или провинцией.
— Эти области большие?
— М-м… да, довольно большие. Если вот по карте представить… сравнимо с Якутской губернией, пожалуй.
— М-гм, отлично. А что такое «алуаз»?
— Алуаз — это владетель земли. «Алуазит» — это земля.
— Вроде поместья?
— М-м-м… — да что ж я мычу-то всё время! — Нет, по описанию больше похоже на вотчину. Владение Баграра наследное. Оно состоит из двух основных частей: малое имение неподалёку от столицы (мы там жили) и большое владение в Орентии. В Орентии род Баграров второй по древности, но первый по владениям. Там Баграру принадлежит около шестидесяти трёх процентов от общей площади провинции. Это самое большое по энергетическому потенциалу земельное владение во всём королевстве Гертния, — я немножко раздулась от гордости — похвастаться-то хочется! — помимо энергетического налога в королевскую казну, Баграр лично обеспечивает содержание тяжёлого воздушного крейсера «Буревестник» и всей его команды, а также отдельной десантно-штурмовой бригады.
— Что касается военных советов, — раздался из-за моего плеча голос Баграра, — то мой голос — второй по весу после королевского. Простите, что вторгаюсь в вашу беседу, но возникли некоторые обстоятельства.
18. ЕСТЬ КОНТАКТ!
ЛИС. МАША
— Что случилось? — тревожно встрепенулся Кеша.
— Пока ничего страшного. Наблюдатель отфиксировал перемещение на лисий остров ещё одной жемчужной сферы. Я забираю девочек и лисят в управляющую пещеру.
— Понял! — Кеша побежал. Поди, обязан в случае тревоги неотступно с цесаревичем находиться.
Мы маленькой девчачьей стайкой, которую подгонял Баграр заторопились в управляющий пункт. Катя со своей корзинкой засеменила вперёд — устраивать лисят на тюфяках в девчоночьем уголке.
У пещеры стояли офицеры — морские и казачьи, и все профессора.
— Кажись, посыльный бежит! — сказала вдруг Аня, когда мы почти дошли.
Посыльный действительно бежал. Но не от казаков и не из пещерки, как можно было ожидать, а со стороны берега, обращённого на лисий остров (или уже правильнее писать «Лисий остров», раз все так его называют?).
— Что случилось? — спросили мы его хором.
— Мужик приплыл.
— Вплавь? — удивился Баграр.
— Не, на лодчонке какой-то. По-нашему ни бельмес. Маячил-маячил, вот, камешек дал. Вроде как передать.
— Так давайте! — возбуждённо подпрыгнул профессор Попов.
— Стоп! — воскликнул Баграр. — Артефакт может быть настроен на что угодно. На взрыв, к примеру. На отравление ядовитым газом. На сон. Вы готовы?
Окружающие слегка поёжились.
— По моей команде! — Баграр образовал перед собой маленькую светящуюся сферу. — Передаём внутри защищённого полем пространства, — сунул внутрь раскрытую лапу: — Давай! Не ссы, если что, руки новые отрастим!
Посыльный сунул руку в светящийся шар и выпустил камешек.
— В сторонку отходи! — велел ему Баграр.
Над камнем затуманилось нечто вроде разворачивающейся дымки.
— Неужель натурально яд? — нахмурился есаул.
— Погоди… не похоже…
Дымка соткалась в маленькое облачко, внутри которого проявилось лицо. Мужчина заговорил. Понимали его, естественно, только Баграр да мы, девчонки.
— Я уважительно прошу разрешения ступить на землю этого острова для проведения переговоров. Вы можете сообщить ответ этому изображению.
— Переговоров просит, — сообщил офицерам Баграр. — Спрашивает: можно ему зайти или нет?
Несколько минут сумбурных обсуждений — и коллективное решение о разрешении было выдано.
— Заходи! — сказал изображению Баграр, и камешек потух, втянув в себя облачко, будто его и не было. — Деактивирован! — объявил Баграр и сдал камешек офицеру специального отдела (изучать будут, сто пудов).
— Предлагаю пройти в дом, — сказал Виктор Иванович. — Хоть какая-то видимость солидности.
— Анечка, Катю позови, — попросил Баграр. — Мне спокойнее, когда все вы на глазах. Если никто не возражает, говорить буду я. Пока нам нужно только выяснить его намерения. Маруся — переводи. Если кто-то из присутствующих захочет вступить в дискуссию или уточнить что-либо, просто поднимайте руку, чтоб я видел. В этом случае, Маруся, на тебе также перевод.
— Хорошо, — кивнула она.
— Вон он идёт.
— Добрый день! — внешность мужчины, остановившегося у порога, была одновременно похожа и не похожа на внешность той лисы, которую несколько раз наблюдала Катя. Но это, совершенно определённо, тоже был лис. Он поклонился и прошёл к столу, взглядом попросил разрешения сесть, устроился напротив Баграра. — С сожалением хочу констатировать, что я опоздал. Откровенно говоря, я немного ошибся миром, и там тоже было не всё спокойно, поэтому… Я приношу свои извинения за действия моих… соплеменниц.
— Нам нечем вас особенно порадовать, — Баграр смотрел на гостя спокойно, но с полной готовностью к любым его действиям. Из двух лис, информация о которых нам известна, одну уничтожил недружественный нам вантийский маг — если вам будет от этого легче, то он также уже мёртв — а вторую, как бы ни было неприятно вам это слышать — мы. И мы не сожалеем об этом факте.