- Можно, - снова посмотрел на меня Медведь, глаза которого выражали к сожалению для меня лишь холод, но вот голос...он произнёс это с теплотой. Хотя, может, мне опять померещелось.
- С сахаром? - робко улыбнувшись, поинтересовалась.
- С сахаром, - задумчиво произнёс в ответ, садясь за стол.
- Э-э, а в смысле? - борзо отреагировал молчавший до этого момента Игнат. - Значит, его всё-таки хочешь грохнуть, раз не читаешь нотации про ди-а-бет?
Нет, ну как он меня задолбал, честное слово!
- Заткнись и жуй, - спокойно ответил за меня Потапов, делая глоток своего чая. - А то отберу сейчас.
- Понял, понял, - поднял свои большие ладони вверх. Клоун!
Завтрак шёл спокойно. Миша и Игнат иногда перекидывались общими фразами, что-то ещё тихо шептались, а потом и вовсе замолчали. Я сразу же почувствовала неловкость, и кусок перестал лезсть в горло. Однако я всё доела, даже этого не заметив.
- Таблетку выпила? - вдруг задал мне вопрос Миша, смотря куда-то перед собой и допивая горячий напиток.
Я встрепенулась от неожиданного вопроса и резко посмотрела на мужчин.
- А...нет ещё, выпью позже, - тихо ответила и посмотрела на свои колени, словно нашкодившая девчонка.
- Сейчас, - уши едва не закрутились в трубочку от резкого тона мужчины.
Наверное, он прав. Мне стоит сделать это прямо сейчас, чтобы потом не забыть. Ну и заодно смогу перевести дыхание. А то опять плохо станет. Фух!
- Слушай, Веточкина, - теперь уже подал голос Игнат. - А что случилось сегодня ночью?
От меня не скрылась реакция Михаила: он замер в ожидании моего ответа.
- Да так, - пожала плечами. - Уже ерунда.
- Ерунда?! - рявкнул Потапов, вставая со своего места и выпуская наружу своего внутреннего зверя. - Ты хоть понимаешь, что с тобой могло случится?
Я не нашлась с ответом, ведь он был абсолютно прав. Я поступила весьма неразумно, выйдя от родителей в такое время. А сейчас ляпнула самую глупую глупость и стою, поджав губы. Да и чего сейчас-то эту тему затрагивать и вспоминать негатив? Не понимаю и всё тут!
- Я понимаю! Да, понимаю, что поступила глупо и опрометчиво, но..., - сглотнула. - Но всё же хорошо!
- М-да, ребятки, дела..., - шумно выдохнул Игнат. Улыбнулся и попытался разрядить обстановку, так как никто на него внимания особого не обращал. Ведь мы с Мишей буравили друг друга взглядом, не смея отводить его в сторону. Даже я, наконец, собрала всю свою смелость в свой кулачок и приняла немой вызов. - Оно видно, что хорошо, раз ты, Машка, всё ещё здесь, а у нас рядом с домом не рыскает спецназ с собаками.
О чём это он?
- В каком смысле? - расстеряно спросила я, видя, как Михаил всё ещё сердится.
- Твой отец, говорю, не организовался тут ещё, глухоманя! - а Игнату всё весело.
Папа! Точно! Я же должна ему позвонить!
- Я...щас, - развернулась и стремительно побежала наверх, уже крича из далека, что посуду обязательно вымою.
Тем временем Потапов Михаил смотрел в след убегающей девчонки, что проедала ему душу своими огромными глазищами, выводя его эмоции за край. Он еле подавил своё желание догнать беглянку и прижать к стенке, чтобы не смела к нему больше спиной разварачиваться. Проклятье! Перевёл свой жёсткий взгляд на друга.
- Не смей больше называть её так, врежу, - спокойно, но со сталью в голосе, проговорил Потапов.
Игнату нисколько не было обидно или даже страшно. Нет, мужчина привык к тяжёлому характеру своего товарища. И ему было интересно наблюдать, как эта девчонка, сама того не замечая, меняет жизнь его друга. Конечно, подозрения Персидского никуда не исчезли, он по прежнему ей не доверяет. Однако после сегодняшнего завтрака в нём начали заакладываться небольшие сомнение на счёт Марии Веточкиной. Что ж, он лишь надеется, что эта девчонка именна та, за которую себя выдаёт. Тогда Игнат успокоится за своего друга, будет наблюдать за его счастьем и, конечно же, издеваться. Ведь Медведь, если сорвётся, а он сорвётся, то своего не отпустит.
- Как? Глухоманя? - ещё шире улыбнулся. - Так она всё время пропускает всё мимо ушей, что я могу поделать.
- Нет, Машкой её не называй больше, - смотря в окно, тише проговорил Михаил. Игнат непонимающе нахмурился, но улыбаться не переставал.