- Ты очень изменился, - вдруг выдал полковник. В этот раз он посмотрел на Потапова волнительно и настороженно, как когда-то раньше. - Я за десять лет так и не понял тебя...и твоего поступка.
Медведь засунул руки в карманы брюк. Посмотрел в небо. Затем перевёл взгляд на окно пятого этажа, где в этот же момент шевельнулась шторка, словно кто-то её закрыл. Мысленно усмехнулся. Любопытная мелкая девчонка! "Я не маленькая!" - пронеслась возражающая фраза в его голове нежным голосом Марии Веточкиной. Ну да как же!
- Жизнь заставила поменяться, знаете ли..., - проговорил Михаил. На последние слова Веточкина он не отреагировал. Так и стояли, нагнетая тишину.
...Которую Медведь всё же решил нарушить.
- Мне его не хватает, - тихо проговорил, смотря вниз куда-то на тратуар.
Товарищ Веточкин с удивлением посмотрел на Потапова, в этот раз не решаясь сказать что-либо. Слишком близка эта грань спокойствия, внезапно образовавшаяся между ними.
- Как и мне, - Фёдор Емельянович по былой и давно забытой привычке хотел добавить "сынок", однако во время спохватился. - Но жизнь не стоит на месте. Я тебе об этом говорил тогда, говорю и сейчас. Надеюсь, ты меня понял.
Веточкин ушёл, скрывшись в подъезде. Медведь же даже не повернулся в его сторону, он слышал лишь громко захлопывающуюся дверь подъезда. Всё так же стоял у автомобиля, раздумывая о словах старого друга семьи. Закрыл глаза.
"Прости меня, пап!" - подумал он, неожиданно почувствовав тяжесть на сердце. - "Сглупил".
Тяжело выдохнул, достав мобильный телефон. Потапов быстро настрочил сообщение, отправил и уже в следующую секунду набирал другой номер. Его машина резво стартанула и выехала со двора.
- Слушаю вас, Михаил Александрович? - на том конце телефона раздался бодрый голос.
- Ты где? - следя за дорогой, спросил Медведь.
- Выезжаю уже, скоро буду у университета, - быстро отчитался.
- Отбой, Артём, - ответил Михаил. - Поезжай ко мне в офис, для тебя есть другое задание.
***
Я не находила себе места, пока эти двое разговаривали на улице прямо у меня под окнами. С виду представшая картина выглядела весьма спокойно, но я-то знала, что на самом деле папа уже был готов прибить Медведя голоми руками. В нетерпении выглянула в окно. Но через какое-то мгновенье, словно Потапов почувстовал, что я подглядываю, поднял свой взор прямо на меня. Задёрнула шторку. Ну, ёлки-моталки! И как он это делает? Чудеса да и только!
Прошло десять минут. Дверь отцу даже открывать не пришлось, я её оставила незапертой. За спиной послышались тяжёлые шаги, а я всё продолжала стоять у окна и смотреть на отъезжавший внедорожник, что привёз меня домой. Я видела эту напряжённую позу Миши, видела, как он сжимает свои руки в кулаки и наблюдала за его уверенной, отражающей всю его отчаянность и злость, походкой. О чём же они говорили? Я, наверное, не скоро доберусь до сути. Однако, этих мужчин связывает общее прошлое и, к сожалению, далеко неприятное. Оно их гложет до сих пор, и у меня явно не хватает терпения - так хочеться докопаться до истины!
- Ну что, - я развернулась лицом к папе. - Теперь давай спокойно поговорим.
Странно. Он не психует, не злиться (хотя это ещё не факт), словно устал нервничать, и лаского, заботливо, как отец на своё крохотное детё, смотрит на меня. Не думая, подбежала к нему и крепко-крепко обняла.
- Прости, пап, - в носу вдруг защипало. - Заставила вас знатно поволноваться. Непутёвая у вас дочь.
Отцовская грудь затряслась. Да он смеётся!
- Непётувая, глупая, но самая-самая любимая, - поцеловал в макушку. Улыбнулась. Потом вздохнула, понимая, что объясниться перед ним мне всё-таки нужно.
Набрала в лёгкие побольше воздуха и решительно кивнула. Правда, это всё я проделала у себя в голове, мда.
- Пап, а Миша мне помог вчера, - начала я свой небольшой рассказ.
- Каким это образом? - папа вопросительно поднял брови, внимательно следя за моими эмоциями.
- Ну...в общем, я, когда от вас вчера вышла, в-о-от, а там..., - замялась. - Ну, там...молодые люди не очень приятной наружности с пониженной социальной ответственностью....и вот, я им, по всей видимости, чем-то помешала...
- Что?! - воскликнул отец громко и сильно, да так, что жевалки заходили на его лице от сильно сжатых зуюах. - Они к тебе приставали?