Вообще говоря, на свалке им ничего особенного не было нужно. Ну подзакусить чем попадется, это да, но питаться там? Кошке было просто некогда, хотя этого слова она не знала. А Рекс не отставал от подруги. Вот почему парочка шла вперед, не отвлекаясь на забегания в сторону в поисках еды.
Хозяев свалки Рекс учуял задолго до того, как увидел. Запах ему откровенно не понравился. Пахло собаками, и не одной, а несколькими. Это вполне могло означать драку, а к этому пес, как уже говорилось, пристрастия не питал. И он попытался обойти группу незнакомцев.
Увы, если он сам чуял незнакомцев, то и они чуяли его. И встреча все же ссостоялась.
Вожак, пожалуй, ростом был не меньше самого Рекса, хотя, вероятно, чуть легковесней. Желтый, жилистый, с продранным ухом, шрамом на плече: явно опытный в драках. Стая вся, как один, состояла из бойцов порядочно меньшего калибра, но сила их была в числе.
Переговоры вряд ли могли быть долгими, но вести их по-любому предстояло вожаку, и он начал:
- Ты кто такой?
- Иду домой. Мне до вас нет дела. Добывать еду не собираюсь.
- Это мы собираемся добывать еду. Вы двое - она самая и есть.
- У меня клыки.
Желтый презрительно повел плечом.
- За мной стая.
- Я не говорил о стае. Тебя разорву. Твоих не трону, они мне не нужны.
Это было оскорблением. Будь на месте этих двух бойцов мушкетеры, шпаги вылетели бы из ножен. В данном случае обнажились клыки.
Желтый не был трусом.
- Хочешь драться? Не боишься быть съеденным?
Рекс не успел ответить. Рядом с ним встала Машка, темно-серая исхудавшая кошка.
Ей было страшно. Очень страшно. И все же она намерена была драться насмерть.
Мирная домашняя кошечка исчезла, на ее месте появилась грозная боевая машина. Маша приняла боковую стойку: спина выгнута, все лапы напружинены, все когти наготове. Она фипела и фркала.
Вообще-то пишут обычно, что кошки шипят и фыркают. Честное слово, это не так. Всякий, кто слышал, как они это делают, согласится, что на самом деле они фипят и фркают. Ну не произносят кошки "Ш-ш-ш!" и "Фыр!" А я к тому же обещал писать только правду. Вот ее и пишу: звучало там исключительно "Ф-ф-ф" и "Фр-р-р".
Темно-серая стояла именно так, как стоят мамы-кошки, защищающие своих котят. Желтому стало не по себе. Один раз он имел дело с такой особой, и, хотя сохранил целыми оба глаза, но вовсе не жаждал повторять этот опыт. Котят вблизи не наблюдалось, но Желтый прекрасно знал, что в этом состоянии кошки становятся совершенно невменяемыми, начисто сумасшедшими, не говоря уж о том, что лишаются рассудка.
Рекся счел, что дипломатический нажим необходимо продолжить:
- Мне ваша территория не нужна. Мне еда не нужна. Нам нужно идти.
Разрешить свободный проход Желтый, разумеется, не мог. Это означало бы признание своего поражения. Но он мог сделать вид, что не замечает этих наглецов. Ну просто не видит в упор.
И они прошли сквозь свалку. Их никто не видел, потому что никто не хотел видеть.
Глава одиннадцатая, в которой Рекс с Машей узнают неприятные и приятные подробности городской жизни
Путешественники приближались к цели, хотя сами они этого не знали. Да и не могли знать, поскольку еле видные вдали здания не узнал бы и человек, а знакомых запахов не чуял даже острый собачий нюх. Но в течение двух дней они дошли до этих высоких-превысоких домов. Если бы кто-то из наших отважных путешественников умел считать, то легко убедился, что некоторые дома были громадинами в девять этажей, а иные, совсем уж гигантские - целых двенадцать.
Город оказался не особо гостеприимным местом. С водой было откровенно плохо. Та, что стояла в лужах, пахла отвратительно. За целую ночь осторожного продвижения друзья только и нашли, что чуть-чуть текущую водопроводную трубу. Вода из неплотного соединения сочилась по капелькам, но это была та самая вода, что текла дома из крана. Не особо вкусная, но пить можно.
С едой было чуть лучше. Рексик ухитрился пришибить лапой голубя. Тщеславный пес приписал этот успех своим великим охотничьим умениям и по этому случаю задирал нос и хвост. На самом же деле голубь пал жертвой собственной жадности и глупости. Ближе к вечеру Рексик увидел, как голуби трутся возле просыпанной крупы. Ночью их, конечно, не было, но пес залег в укрытии рядом и терпеливо дожидался рассвета. А с восходом солнца на этом месте снова появились голуби. И засада удалась.
Самым же неприятным был непрерывный страх. Звери боялись незнакомых людей и машин и потому днем прятались в укромных местах. В городских скверах были довольно густые по летнему времени кусты. В них можно было отлежаться днем. Оба были уверены, что дневное время - самое опасное. И были правы.