Женщина подошла к Маше – движения были плавными, грациозными – и опустилась перед ней на одно колено.
Маша зачарованно глядела ей в глаза, чувствуя себя так, будто встретилась с самым родным и близким существом. Знакомая незнакомка. Некто из прекрасных забытых снов. Эта женщина казалась неразделимой частью серебряного леса, она дополняла собой общую чудесную картину. Маша дала себе наказ не забывать этот образ никогда, использовать его как щит от уныния и тяжёлых мыслей.
Великанша улыбнулась и произнесла:
– Теперь Луна в глазах твоих.
Маша понятия не имела, что это значит, но решила от вопросов воздержаться.
– Скоро всё поймёшь, – обнадёжила женщина, словно прочтя её мысли. – Ну а теперь, возвращайся, Мертвец тебя заждался.
Какая-то сила потянула Машу прочь. Раздвигались ветви, образуя туннель. Звенела листва. Фигура рогатой великанши становилась всё меньше и меньше.
А потом наступила темнота.
– Ну, наконец-то, – услышала Маша недовольный голос Мертвеца.
Она часто-часто заморгала. Ей понадобилось время, чтобы сообразить: она уже здесь, не там. Вокруг лес – самый обычный, не серебряный. Погост. Поросшие травой могилки. Тип в мятом пиджаке. Кошка Мурка.
– Пришла в себя? – Мертвец стоял с кислой миной на лице.
– Что? – Маша чувствовала себя так, словно не полностью очнулась от долгого сна.
– Пришла в себя, говорю?
Маша с грустью посмотрела на луну.
– Я танцевала среди звёзд, – произнесла задумчиво. – А потом я видела…
– А я видел, – перебил её Мертвец, – что ты часа два шаталась по погосту как пьяная. И улыбалась, как полная дурочка.
Маша наградила его гневным взглядом: зачем он обманывает? Ведь она действительно танцевала с призрачными девушками среди звёзд. Действительно побывала в серебряной чаще и видела женщину с большими рогами. Вредный Мертвец! Обманывает, чтобы позлить?
– Ладно, не дуйся, – черты его лица смягчились. – Лучше расскажи, чувствуешь ли в себе изменения.
Маша вспомнила загадочное словно «перерождение», и прислушалась к своим ощущениям. Удивительно, но больше не было ни боли в ногах, ни усталости. Приятная лёгкость во всём теле и такая непривычная полная уверенность в себе. Маше казалось, что ей сейчас по силам всё, чтобы не задумала.
– Настоящие изменения почувствуешь позже, – заверил Мертвец, не дождавшись ответа. – Всему, как говорится, своё время. А пока хочу тебе кое-что объяснить… – она сорвал длинную травинку и указал ей в небо. – Луна. Ночное светило. Но это всего лишь спутник Земли. Хотя… откуда тебе знать, что такое спутник? Ты ведь всего лишь вшивая безграмотная мелюзга…
Маша стиснула зубы и зыркнула на него так, словно желая испепелить взглядом. Ей хотелось сказать ему что-то ну очень обидное, но подходящих слов не находилось. Да и непривычна она была к ответным оскорблениям.
– Да не гляди на меня, как на врага народа, – угрюмо произнёс Мертвец. – Ну не люблю я детей. Никогда не любил. И даже не знаю толком, как с тобой, козявкой неразумной, общаться, – он сокрушённо покачал головой. – Ладно, давай к самой сути… Итак, ты всегда смотрела на луну, беседовала с ней, жаловалась на свои проблемы. Верно я говорю?
Маша медленно кивнула. Мертвец выкинул травинку и продолжил:
– Но неосознанно ты обращалась не к этой сияющей блямбе на небе, а к целому миру, незримому для простых смертных. Повторяю: неосознанно! И мир Большой Луны тебя услышал, оценил.
– Я видела этот мир, – встряла Маша, вспомнив чаепитие с Аглаей.
– Ты видела лишь обложку огромной книги, – сурово пояснил Мертвец. – Иначе говоря: нифига ты не видела. Но ты теперь частичка того мира, – он задумчиво поскрёб пальцами щетину на подбородке. – Что ж… вроде бы всё объяснил. Вопросы имеются?
Маша растерялась. Вопросы имелись, но пока сумбурные. Она пожала плечами. Мертвец хмыкнул.
– Ладно. Как я уже говорил, всему своё время. А сейчас топай в своё логово, и спать ложись. Утро вечера мудренее, – он усмехнулся. – Чёрт, чувствую себя персонажем из сказки… Ну всё, всё. На сегодня, всё.
– Всё? – удивилась Маша.
– Ага, – Мертвец поглядел на неё устало. – Если честно, утомила ты меня. Полночи с тобой провозился. Не сказать, что я такой уж занятой, но… – он махнул рукой, решив не договаривать фразу. – Всё, топай. Аривидерчи, мелкая, ауф фидерзейн. Все вопросы потом.
Маша подняла кошку, прижала к груди.
– Я заберу кису?
– Да щ-щас! – гневно выкрикнул Мертвец, и выхватил из её рук питомца. – Моя Мурка!