Дело в том, что Ляля, собственно, как и все ее подруги, вообще не пьет крепкие напитки. Совсем. Крепче двадцатиградусных коктейлей в баре, они практически никогда ничего не пили. На посиделках с подругами в основном шампусик. На праздниках в семье или с мужьями только сухое вино. Игорь никогда не понимал их приверженность именно сухому. Из шампанского они пили только «Брют». Но встав несколько раз с больной головой после посиделок с полусладким, девчонки поняли, что никакой мешанины, либо «Брют», либо сухое вино. А тут коньяк, и не первая рюмка за вечер.
Чем все закончилось, Ляля не помнила совершенно, так как открыв глаза поняла, что находится явно в гостиничном номере и точно, что не в своем, а если быть совсем точной, судя по посапыванию рядом, то не одна и это не Машка. Голова гудела. Во рту пробежала рота солдат. Страшно хотелось пить. Ляля аккуратно сняла руку спящего Глеба со своей пятой точки и потянулась к графину с водой, стоящему на тумбочке. Благо графин стоял с ее стороны. Жадно выпив целый стакан воды, она решила оглядеться. Номер был явно люкс. Когда они сюда пришли она не помнила и что было дальше тоже. С удовлетворением обнаружила себя в нижнем белье. Глянула на соседа по кровати. Красивое подтянутое тело в боксерах выглядело очень аппетитно. Этакий сгусток тестостерона. «Ему бы моделью работать, тоже мне доктор наук», - подумалось Ляле.
Глеб спал на животе, разметавшись по кровати. Пшеничный чуб закрывал ту половину лица, которой он был повернут. Рука, сброшенная с ее бедра, лежала совсем рядом. Мужчина дышал ровно, только слегка от дыхания шевелились упавшие на лицо волосы. Девушка увидела аккуратно наброшенное на кресло платье, уложенные рядом колготки и ровно стоящие возле того же кресла туфли и поняла, что так раздеться сама в состоянии полной отключки она не могла. В лучшем случае скинула все рядом, в худшем упала бы в чем есть. За свою жизнь она напивалась так всего дважды. Первый раз после официального выпускного, они с теперь уже бывшими одноклассниками, пошли в ночной клуб. А второй раз на том самом преславутом дне рождения Татьяны, когда Машка и познакомилась с Игорем. Ей после огромного количества выпитых коктейлей было плохо так, что Татьяна едва не вызвала скорую прямо в клуб, но потом догадалась позвонить Тимофею, Лялькиному брату. Он ее забрал, весь остаток ночи просидел с тазиком возле кровати и отпаивал ее марганцовкой и подкисленной лимоном водой. После этого Ляля дала себе слово, что больше никогда и ни за что. Это был третий раз. Если учесть, что пришла она на праздник в состоянии стресса, то осуждать себя не имело смысла. Но вколоченные за двадцать шесть лет родителями и Игорем правила морали давили тяжелым грузом.
Вещей Глеба в спальне она не увидела. «Значит убрал, - подумала Ляля, - господи стыдно то как». Надо как-то встать, умыться, да зубы почистить, а то коньяк с сигаретами дает мерзкий привкус во рту, как говорит Галка, словно кошки нагадили». Ляля встала с кровати, в голове шумело. «Надо бы еще поспать, вот доберусь до своей комнаты и высплюсь»
- Далеко собралась? – услышала она голос из=за спины, - если в номер, то он занят. Не, ну ты конечно можешь лечь Машке с Лехой под бочок. Лешка я думаю не обидится, а вот подруга твоя не знаю.
Ляля резко обернулась. Глеб лежал на боку, подперев щеку рукой и разглядывая, стоящую перед ним девушку.
- А причем здесь Лешка?
- Тебе объяснить или показать?
Ляля посмотрела на мужчину, окинула всего его взглядом, увидела увеличенный бугор, прикрытый черными трусами и наконец сообразила, что стоит перед парнем в одном белье. Краска хлынула на лицо, она схватила первое, что попалось ей под руку. Оказалось покрывало с кровати, шелковое в цветочек и с оборочками. Глеб усмехнулся.
- Иди в душ, я завтрак закажу. Кофе будешь?
- Буду, спасибо.
- Ляль, там в душе два халата весят один большой, другой поменьше, да и полотенце возьми, что на полке лежит, оно чистое. Остальное сама найдешь не маленькая.
***
Девушка обернулась, увидела дверь, судя по всему ведущую именно в ванную комнату.
- Слушай, а как я вообще сюда попала?
- Не помнишь?
- Не-а.
- Иди в душ, а то на тебя без слез глядеть нельзя, - парень улыбался.
- Так плохо выгляжу?
- Выглядишь ты даже сейчас замечательно, особенно в покрывале, а слез моих, потому как очень хочется его снять и то что под ним тоже…
- Ага сейчас, размечтался.
Парень засмеялся и как-то очень быстро оказался рядом.
- А ночью ты не сопротивлялась, когда я тебя раздевал, - очень тихо на грани слышимости зашептал он ей на ухо, - и даже приставать пыталась.
Ляля покрылась мурашками. Тело бросило в жар, в низ живота ухнул комок. Глеб был высоким, гораздо выше Игоря. Она вспомнила, что тогда на улице возле джипа, повернувшись она уткнулась носом ему в грудь. Сейчас он нависал над ней хищной птицей, обволакивая собой, окружая флюидами возбуждения и желания. Почти голый в одних боксерах парень был необыкновенно притягателен. Легкий аромат его парфюма дразнил ее обоняние. Он еще не дотронулся до нее, а только склонился к самой шее, а у нее уже стали подкашиваться ноги. Его волосы мазанули Лялю по плечу, а губы прошлись по уху и шее, и она вздрогнула.
- Ты чего дрожишь, глупенькая, - вдруг сказал Глеб, разворачивая ее к себе лицом, - я совсем не страшный, я очень даже белый и пушистый. Он улыбался, но не ехидно или язвительно, а по-доброму тепло. Синие, как васильки глаза смотрели внимательно.
- Я не кусаюсь, - хрипло выдохнул Глеб, - если только совсем чуть-чуть. Он откинул прядь ее волос с лица.
В его движениях чувствовался хищник, большой и сильный. Она не знала, как себя с ним вести. С одной стороны, он ей нравился, ей всегда нравились мужчины сильные и доминирующие. Таким был ее отец, таким был Игорь. А еще ей нравилось, как он себя с ней вел. Она вспомнила вчерашний вечер, как он заботился о ней на улице, когда они выходили курить, как ухаживал в ресторане, как нес ее на руках в номер. Игорь никогда не носил ее на руках, даже на свадьбе. Игорь… Ляля понимала, что будет еще долго сравнивать всех мужчин с мужем, но в данном случае он явно проигрывал Глебу.
С другой стороны, она понимала, что знакомы они всего ничего и ни о какой любви речи идти не может, что мужчине надо просто добиться того, чего между ними видимо так и не случилось в силу ее полной отключки. Она в принципе была бы и не против, но… опять вставало это присловутое «Но». Воспитание крепко вбитое в ее голову кричало о том, что это неприлично и некрасиво заниматься сексом с малознакомым мужчиной, в первую же встречу и, когда ты все еще и замужем.
- Я в душ, - пискнула Ляля, вывернулась из рук мужчины, оставив в них покрывало и быстренько скрылась за дверью ванной. В след ей полетел тихий смешок. Она подошла к зеркалу. На нее глянула растрепанная, раскрасневшаяся девушка, в одном нижнем белье. «Слава богу, хоть этот комплект одела, не так стыдно» Она еще раз оглядела себя с ног до головы. Ничего страшного она в зеркале не увидела. Слегка припухшие после сна глаза, припухшие губы, она все-таки вчера много целовалась, местами обсыпавшаяся тушь. Никаких других следов от несостоявшейся страсти не обнаружила, вздохнула то ли от радости, то ли от досады и пошла в душ-кабину.
«Беги-беги, далеко не убежишь», - думал Глеб, приводя себя в относительный порядок. Сильно заморачиваться с одеждой он не стал, достал из чемодана джинсы, натянул их и как был босиком, вышел в гостиную к телефону, чтобы заказать завтрак в номер. Позвонив в ресторан, он вернулся в спальню. За дверью ванной все еще слышался шум воды. Ему до рези в паху захотелось очутиться в душе рядом с этой рыжей красоткой. Он даже подошел к двери, но отдернул себя. Что-то в этой девушке было такое, что останавливало все его излюбленные и испробованные на многочисленных барышнях приемы. Хотелось ее неимоверно и в тоже время совсем не хотелось торопиться. Он прекрасно понимал, что веди он себя понастойчивей, Ляля бы сдалась ему еще вчера, она много выпила, явно была в стрессовой ситуации. Только он так и не понял, кто кого бросил, она парня или парень ее, но, что тот «Ко-озел», это он слышал несколько раз за вечер. В общем-то все было достаточно банально, но что-то его останавливало, и он пока не мог понять, что.