— Добрый день, — тихо ответила я и слегка улыбнулась в ответ.
— Вас зовут Мария Александровна. Вы студентка четвертого курса, живете в общежитии. Я ведь не ошибся? — начал он разговор, внимательно изучая меня, а я как завороженная смотрела на него, не в силах отвести глаз и произнести хоть какой-то звук, лишь утвердительно кивнула в ответ, и он продолжил. — Прекрасно учитесь, чертовски симпатичны, в компаниях с мужчинами не замечены, из чего можно сделать вывод: либо — есть горький опыт, либо — еще никто не разбудил. Все верно? — в его голосе звучали шутливые нотки.
Я, хотя и не сразу, но все-же нашла в себе силы заговорить.
— Очень неожиданно. Это новый способ знакомиться? Или мое досье нужно для чего-то другого? — попыталась я пошутить в ответ. — Что еще Вам известно о моей скромной персоне?
— Могу добавить фамилию. Хотя она с Вами проживет вместе не долго…
— К счастью, ее я еще помню… и менять пока не собираюсь.
— Посмотрим… Что еще? Круг Ваших подруг ограничен девчонками из группы, да двумя соседками по комнате. Последние подходящие стервы, особенно Ксения.
— Шикарная характеристика… Вам все это зачем? И что это значит для меня? — я пыталась спуститься с небес на землю.
На небеса меня занесло обаяние собеседника, и это «минус». Облака — не моя стихия… Я предпочитала твердую почву под ногами. Мозг начинал бунтовать.
Мы открыто смотрели друг на друга. Он — улыбаясь, я — несколько смущенно… Он вторгся в мое личное пространство под названием «Одиночество» и это меня напрягало.
— Давай сбежим отсюда вместе, — он перешел на «ты», как будто знал меня давно. — Все знать невозможно, к тому же зачет у тебя только в пятницу. Времени на подготовку еще много…
Сбежать вместе мне никогда не предлагали. Меня действительно иногда посещала мысль куда-нибудь сбежать. Я устала сидеть в обнимку с книгами, наблюдать со стороны, как развлекаются другие, слушать рассказы подруг о кавалерах, но… сейчас я хотела сбежать не с ним, а от него… Внутренний голос призывал к здравомыслию… Я колебалась, медлила с ответом под натиском его обворожительных глаз. Но! мужская рука решительно захлопнула мои тетради и учебники.
— Мариночка, возьмите книги, пожалуйста, на сегодня все, — попросил он подошедшую Марину, — и Машины тоже.
Он кивнул в сторону моих учебников, хотя я еще согласия не дала. Марина протянула мне мой студенческий, а он взял мои тетради и подал мне руку:
— Идем же, смелее… Ну!..
Это прозвучало настойчиво. Я посмотрела на него. О эти глаза!.. Завораживающие и подчиняющие себе. Наверное, поэтому я, словно в трансе, внутренне улыбнувшись, вложив свою руку в его раскрытую ладонь, встала и молча направилась к выходу из читального зала. «Была-не-была, что я теряю? Нужно же хоть иногда отдыхать», — решила я.
В дверях я замедлила шаг, через плечо оглянулась на своего похитителя. Он был значительно выше меня, широкие плечи, узкие бедра. Внутренний голос проворковал что-то не членораздельное. «Какой мужчина… Шикарен…», — подумала я.
Мы поднялись на второй этаж общежития. Мозг не переставал бунтовать, сердце бешено колотилось в груди. В этот момент я даже представить себе не могла, во что выльется эта встреча…
— Пять минут на сборы хватит?
— Угу, — отозвалась я.
Отдав мне тетради, он остался ждать меня на лестничной площадке, проводив взглядом до дверей комнаты.
В комнате творился легкий кавардак. Мои соседки собирались в гости и вели бурные обсуждения «в чем пойти» и «что взять с собой».
Я молча напялила модные брючки, с завышенной талией, легкий джемперок, поправила макияж, добавила немного парфюма. Взглянула на себя в зеркало. Нет!!!.. Джемпер заменила на белую блузку с красивыми гипюровыми вставками, последний писк моды (да, я такая, все лучшие модели со страниц журналов мои, спасибо мамуле и бабушке Зине). Сапожки на шпильке да куртка — все, я готова. «Рядом с ним придется носить высокий каблук», — промелькнула мысль. Рост у меня «метр с кепкой», как говорил мой папа, чуть ниже среднего, зато симпатичная, стройная, умная.
— Пока, — сказала я соседкам, — ключи взяла. Когда буду, не знаю… Надеюсь, сегодня…
И вышла за дверь, оставив их в полном недоумении. Так я с ними еще не разговаривала. И откуда во мне столько решительности появилось в этот момент, обычно я отчитывалась куда и с кем ухожу.
Он стоял, опираясь о перила, и оценивающе смотрел на меня. Прищур его глаз сказал о сложившейся картинке: я явно ему нравилась, в черной бездне его глаз светилось неприкрытое восхищение.