Туман растёкся серым маревом, клоками цепляясь за кустарник. Из него вышел Рок. Как и вчера, он был в меру растрёпан, в меру отрешён и в меру вежлив: Маше только молча кивнул, а Сабрину окинул оценивающим взглядом. Она ощутила в нём противника. Сильного и уверенного – и даже удивилась этому. Не ожидала увидеть здесь кого‑то равного.
– Доброе утро, – заулыбалась Маша, высвобождая руку из просторного кармана дождевика, а палку так и не выпустила. Она всегда много жестикулировала, когда волновалась. – А мы как раз вас ищем. Вчера не смогли спокойно поговорить.
– О чём? – сухо поинтересовался Рок, опять скользнув взглядом по Сабрине, рука которой замерла у пояса.
– О местных. Вы же давно здесь живёте? – Прежняя улыбка ещё играла на Машином лице, но тон стал уже другим. Сабрина хорошо знала этот тон. Таким бы она спросила: «У меня есть нож с вашими отпечатками. Сознаетесь или поболтаем ещё часик?»
– Всю жизнь, – слабо усмехнулся Рок, отводя взгляд в сторону. – Поговорить. Идёмте.
Он развернулся и снова зашагал по замёрзшему болоту – уверенно, спокойно. Сабрина переглянулась с Машей за его спиной, та только едва заметно пожала плечами. Спокойней, мол, кругом же люди.
Сабрина окинула взглядом притихшую деревню. Вдалеке гавкнула собака и всё. Бледное солнце красило крыши в цвет старого серебра, но оно совсем не согревало ладони, даже если их подставить под лучи.
Маша нагнала Рока и, кажется, заглянула ему в глаза.
– А как вас зовут на самом деле?
– Рок – это моё настоящее имя, – ответил он так мерно, что Сабрина готова была принять его голос за шуршание ветра в сухой траве. Маша тоже наморщила лоб – ей было сложно слушать.
– Ясно. Просто я не нашла вас в переписи. – Она теперь шла, едва ли не задом наперёд, в один момент оступилась и упала бы, если бы Рок не удержал её за руку.
– Судья, наверное, что‑то напутала, – примирительно и уже как будто мягко произнёс он. – Я там есть.
– Судья… А, Диана Никоновна, – Маша сморщилась – уже притворно. – Я слышала, её многие так называют. А почему, интересно?
Сабрина мысленно возвела глаза к небу. В реальности она, конечно, не позволила себе хоть на мгновение выпустить Рока из поля зрения, но игра Маши её всегда забавляла. Рок усмехнулся уже неприкрыто.
– Она всегда была скора на расправу. Сама судит, сама казнит. Думаю, так.
Сабрина не могла видеть, что выражало его лицо, но Маша вдруг замерла, удивлённо приподняв брови, и пропустила его вперёд. А с места сдвинулась, только когда Сабрина взяла её за руку. Рок успел уйти на десяток шагов вперёд. Он даже не обернулся, и они рисковали потерять его в густом, как сгущёнка, тумане.
– А у вас не пропадала чёрненькая собака? – Маша взяла в руки чашку, глиняного цвета, будто Рок самостоятельно слепил, обжёг, а вот раскрасить забыл. Но бока чашки оказались приятными на ощупь, да ещё и тёплыми – а за лишнюю крупицу тепла Маша готова была расцеловать кого угодно. Хоть демона.
Хоть демона. Она оглянулась на голую стену. Дом, куда их пустили, был небольшим и тёмным. Сабрина так и сказала, едва переступив порог:
– Темновато тут.
Чай достался и ей, он пах травами и малиной, в чашке плавали кусочки листьев. Рок сел за стол с другой стороны и скрестил руки.
– Собачка, – напомнила ему Маша, заметив, что собеседник не расслышал её вопроса, а может, просто не захотел отвечать.
– Нет. – Рок качнул головой. Руки его лежали на деревянной столешнице так же спокойно.
– Странно. – Она провела пальцами по столу и чуть не вскрикнула: в кожу чуть впилось сразу несколько заноз. Необработанные доски щетинились ей навстречу новыми. – А вы не знаете, у кого пропадала? Мы тут просто нашли интересную вещь. Кто‑то жёг костёр на кладбище, и под листьями лежал труп собаки.
– Это ритуал, – произнёс Рок так же мерно, как всегда. Как будто ничто не свете не могло его удивить.
– Вы видели, кто это делал? – Маша едва не поперхнулась чаем.
За окном покачивались и стучали в окно голые малиновые лозы. Сквозь мутное окно пробивалось не так уж много света, а тёмный потолок нависал и, наверное, давил бы, если бы она так не увлеклась разговором.
– Это ритуал, – повторил Рок, моргнув. – Человек ест плесневелый хлеб, пьёт собачью кровь, а потом ему позволяется провести обряд на кладбище. Это ритуал на смерть.
Так спокойно он мог бы рассказывать и про нынешний урожай – картошка так себе, а вот лук – самое то. Круглый, золотистый, гладенький такой.
– Ритуал, чтобы убивать?
– Нет. Я же сказал – на смерть.
Маша бездумно отхлебнула горячего чая и тут же закашлялась. Рок терпеливо ждал, даже не отводя взгляда, а Сабрина протянула к ней руку. По спине похлопать хотела что ли… Но не дотянулась, опустила ладонь на край стола и снова обернулась на радушного хозяина.
– Откуда вы знаете? – пробормотала Маша, как только смогла разговаривать.
Рок пожал плечами. Мол, а чего тут не знать‑то.
– Что значит – ритуал на смерть? – снова спросила она, вдруг ощутив, как нависает потолок. Почти касается макушки. Глянула вверх: нет, по‑прежнему высоко.
Рок молчал. У него была особая манера молчать – так, что не хотелось переспрашивать, всё равно ведь ясно, что не ответит. То ли не хочет, то ли не знает.
– Зачем это сделали? – пробормотала Маша, обращаясь больше к себе, чем к нему – странному собеседнику. Иногда ей казалось – в полуулыбке Рока нет ничего человеческого. – Это Алина, да? Она не маг, но она могла бы… чтобы отомстить.
– Ритуал на смерть – это ритуал, чтобы поднимать мёртвых.
Рок всё так же улыбался, глядя мимо. В доме как будто бы стало ещё темнее. Маше захотелось выйти, вдохнуть холодный воздух и больше не думать о том, как давит потолок. Но что‑то заставляло её оставаться.
Перебирая в уме то одну версию, то другую, она пыталась понять, какие вопросы хотела задать, но ещё не задала. На какие вопросы он смог бы ответить.
– Скажите, здесь есть бродячие демоны? Вы их видели? – Глупый вопрос, она поняла это, ещё не произнеся его до конца. Если бы Рок столкнулся с демоном, его бы с большой вероятностью не было здесь сейчас. Или его тело украшали бы несколько незаживающих чёрных шрамов.
– Бродячих? – он действительно удивился, если его лицо вообще могло хоть что‑то выражать. – Бродячих нет. Совершенно точно нет. Я бы видел.
…Маша выскочила на улицу, потому что у неё вполне реально перехватило дыхание. Ей казалось – сейчас кончится воздух, сплющится грудная клетка, и сверху рухнет потолок. Находиться в доме Рока больше не осталось сил. Она, кажется, даже не попрощалась. Но Рок не обиделся. Так сказала Сабрина, когда они уже шли по деревне, и Маша старалась выровнять сбившееся дыхание.
– Он так улыбался тебе вслед.
– Смеялся что ли? – буркнула Маша, вспоминая своё позорное бегство. Что это на неё нашло, интересно? Теперь она не могла понять, почему вдруг у неё перехватило дыхание. Она никогда раньше не страдала беспричинными приступами паники.
– Нет. Просто улыбался. Так… дружески. – Сабрина щёлкнула в воздухе пальцами. – Я думаю, он маньяк.
– Маньяки не бывают такими. Они или вообще ни слова тебе не скажут, только чик по горлу, или весьма обаятельно куда‑нибудь затаскивают. Нет, на маньяка он не похож, – серьёзно задумалась Маша, пока не поняла, что Сабрина смеётся.
– Но к двери ты кинулась здорово, да. – Она замолчала, касаясь губ кончиками пальцев. – Похолодало как‑то. Мы к Алине?
Маша смотрела себе под ноги. Там, в застывшей за ночь грязи, ей чудилось свернувшиеся калачиком трупы собак. Чудился человек с гнилыми зубами, вгрызающийся в зеленоватую корку хлеба.
– Нужно бы. Только давай сперва отдохнём? Меня немного трясёт.
– Да что с тобой? – уже не на шутку взволнованно откликнулась Сабрина и взяла её за руку.
– Знаешь, что мне сегодня снилось? – Маша высвободила свою ладонь из её и посмотрела на бледную кожу так, словно умела читать линии жизни.