— Почему?
— Мой дружеский совет. Лучше ничего, чем один месяц работы. Это не внушает доверия. А трудовую книжку выброси. Найдешь работу, заведут новую.
— Я ее сожгу, — ответила я, докурив сигарету до конца.
Я не знала, как сказать об этом родителям. Все лето сидела дома. Только ведь нашла работу. Только начала работать. Даже испытательный срок не прошла, и уже уволили. Сказать, что работа не понравилась — подумают, что я лентяйка. Сказать правду — скажут, что сама виновата. Ругать может и не будут, но все равно неприятно. Я решила, что пока не буду им ничего говорить. За выходные что-нибудь придумаю.
Утром субботы я рассказала обо всем Диме.
— Я знаю, как тебя успокоить, — сказал он. — Идем в Икею. Снимать стресс.
— Едем, — почти обрадовалась я.
— Мои просили диван посмотреть на дачу, — зевал Дима. — И нам в квартиру что-нибудь купим. А своим можешь сказать, что тебя на работе обманули.
— В каком смысле?
— Не заплатили денег. Это ведь правда?
— Вообще, да, но, они же заплатят.
— Не факт. Я бы на твоем месте сказал, что они мошенники, а про то, что ты сама подставилась, не говорил. Это их расстроит. Начальник козел, конечно, но и ты бестолковая. В следующий раз будешь осторожнее. Ты не врешь. Ты просто дозируешь информацию.
— Наверное, ты прав, — задумалась я. — А о чем ты хотел поговорить?
— Я? — переспросил Дима. — Я уже забыл. Не грузись, — успокаивал он. — Через пару лет вспомнишь, смеяться будешь. Помнишь, как мы первый раз ездили в Икею на третьем курсе?
Мы вспоминаем эту историю, каждый раз, когда едем в Икею. Нам было по девятнадцать. Осенью на третьем курсе я, Дима и Громова собрались в Икею. Мы знали, что там есть бесплатные карандаши, недорогая мебель и товары для дома. Мне и Аньке было любопытно. Дима увязался за компанию. На троих у нас было триста пятьдесят рублей. В тот день мы купили электрический взбиватель для молока, а на остальные деньги выпили кофе. В то время мы еще не знали, что через три года будем обставлять свою квартиру, чтобы переехать в нее после окончания института и жить вместе.
Квартира была, но не совсем своя. Раньше в ней жили бабушка и дед с папиной стороны. После их смерти родители решили сдавать эту квартиру. В минуте от метро. Желающих было хоть отбавляй. Квартира выглядела несовременно, требовала ремонта и новой мебели. Однако близость к метро делала эти моменты незначительными.
В этой квартире я проводила субботу и воскресенье вплоть до десятого класса. Я там выросла. Я любила эту квартиру, но в свои двадцать три чувствовала себя в ней немного странно. Как Алиса в стране чудес. Раньше все казалось больше, а теперь как будто уменьшилось. Я долго не могла понять, в чем дело.
— Ты просто выросла, — объяснил мне Дима.
Когда мы окончили институт, мои родители предложили нам переехать в эту квартиру, но для начала нужно было привести ее в порядок. Заменить часть мебели, починить унитаз и смесители, добавить бытовую технику. Мне нравилось заниматься этой квартирой, покупать новую посуду, текстиль, декор. Вешать на стены фотографии и картины, покупать цветы, наполнять бутылки водой для полива.
Так я поймала себя на мысли, что мне безумно нравится вить гнездо, заново обживать любимое с детства место.
*
В понедельник я пришла в офис к часу дня забрать трудовую и заработанные деньги.
Сергей молча протянул мне трудовую книжку. Внутри были аккуратно сложены четыре купюры по тысяче рублей, одна пятисотка и несколько монет мелочи. Книжка была заполнена аккуратным почерком. Всего две записи. Первая о приеме на работу, вторая об увольнении. Пять недель, чуть больше месяца.
Денег было значительно меньше, чем я ожидала.
— Я закрыла две вакансии, — нерешительно сказала я, глядя на купюры. — Должно быть больше.
— Клиенты еще не перечислили нам оплату, — объяснил Сергей. — Мы получаем деньги в конце месяца. Мы позвоним тебе через две недели. Пришли Софии в почту реквизиты своей банковской карты. Мы переведем тебе твою часть.
Дома я обновила резюме и отправила Софии реквизиты своей карты. Разбирая беспорядок на столе, наткнулась на образец трудового договора, который София дала мне для ознакомления. Тогда я забыла о нем, сунула в сумку и унесла домой, так и не прочитав. Позже я подписала оригинал договора, который Сергей отдал при увольнении.
Я легла на диван и решила сравнить их. В основном тексты совпадали, кроме пункта об оплате труда.
В образце был прописан фиксированный размер оклада двенадцать тысяч плюс проценты за закрытые вакансии.
В оригинале договора не было ни слова о каких-то процентах, которые будут платить в дополнение к окладу.
Я пыталась поговорить с Софией через «Мой круг», но она удалила меня из друзей и заблокировала везде.
Разговор был окончен. Так я поняла, что денег от «Леви Стафф» я не получу. Ни в конце месяца, ни через месяц, никогда.
Глава 6
Однажды однокурсница Анька позвала меня в незнакомую компанию. Не хотела идти одна. Компания оказалась странной. Взрослые люди, за тридцать и старше, встречались по воскресеньям в метро, а после шли гулять по центру Москвы. По пути они покупали самое дешевое вино и пластиковые стаканы. Располагались в сквере у памятника Есенину на Тверском бульваре и шумно пили купленное.
Мы тоже пили, но шуток не понимали. Странные люди были фанатами какой-то группы, популярной в восьмидесятых. Они обменивались фотографиями с концертов, плакатами, компакт-дисками и кассетами.
Я ничего не понимала, но после стакана «Арбатского» было забавно наблюдать за этими взрослыми нелепыми людьми. Смотреть со стороны и не принимать участия. Я не знала, что значит быть фанаткой. Эта часть жизни подростка обошла меня стороной.
Пьяные люди на Тверском бульваре, казалось, все еще жили в 1986, когда им было по тринадцать, и взрослеть не спешили.
Игорь среди них казался нормальным. Он так же стоял чуть в стороне и с улыбкой наблюдал за весельем.
— Я сейчас в Мак иду, — обратился он. — Тебе взять что-нибудь?
— Да нет, спасибо.
— Я угощаю.
— Я правда не хочу.