Слушая слова любимого, Машенька улыбалась сквозь бежавшие по щекам слёзы, чуть успокаивалась, а затем слёзы вновь туманили её глаза. Так, с глазами на «мокром месте» и шмыгая носом, она прошла к самолёту. А утром следующего дня, она прилетела домой, в Москву.
Елизавета Аркадьевна, увидев Машеньку, всплеснула руками:
- Доченька, аль чего-то случилось с тобою? Никак заболела, а? - Давай, я тебя чаем с малиновым вареньицем напою. Попьёшь чайку, согреешься и болячку, как рукой снимет.
Машенька отрицательно покачала головой:
- Нет няня, я не больна..., вернее, больна... от любви.
- Милая моя девочка, - заохала верная нянюшка, - где же это тебя так сподобило-то влюбиться? - Откуда напасть такая навалилась на нашу голову?
- Что ты, няня, какая же это напасть - это счастье!
- И то верно, совсем я от старости из ума выжила, - следуя за Машей, опять запричитала старушка.
Маша поцеловала старую няню в щеку, и усаживая её на диван, сказала:
- Я, няня, завтра подам заявление о переводе меня к Игорю. Он меня ждёт.
- Аа-а... как же мать и отец, иии... кто такой этот Игорь? - спросила, любящая Машеньку, как родную дочь, Елизавета Аркадьевна, - и я...
- Я тебе всё-всё расскажу няня..., и я вам буду писать каждую неделю. Я же вас люблю, - Маша положила голову на грудь старушке.
Та, расчувствовавшись, завздыхала, а затем и вовсе расплакалась.
- Нянечка, успокойся, я ещё каждый год приезжать к вам буду... в отпуск, вместе с Игорьком.
- Игорь..., это всё же ..., это кто?
- Муж мой.
- Так ты..., замуж вышла? - любопытство одолело старушку.
- Нет ещё, но, как только я приеду к нему, так мы сразу и поженимся.
- Так бы и сказала, что с женихом, а то я уж испугалась совсем. Как это, думаю, вышла замуж без родительского благословения и без свадьбы.... Так нельзя, - Елизавета Аркадьевна скорбно поджала губы.
- Будет тебе, няня, убиваться. Мы всё правильно сделаем, как положено: и ЗАГС будет, и, я надеюсь, свадьба тоже будет.
А вечером состоялся трудный разговор с родителями. Как только мать услышала о Тикси и о переезде туда дочери «насовсем», она чуть в обморок не упала. Только отец, покачав головой, по всегдашней своей профессорской привычке разговаривать со строптивыми студентами, мягко произнёс:
- Клара, не нужно так переживать за дочь. Она совсем взрослый человек, видишь, даже замуж собралась. Она вольна строить свою судьбу сама. Пусть попробует Заполярье, узнает почём фунт лиха, а вот... с будущим зятем, ты меня, доча, удивила...
Мать тут же ухватилась за последние слова мужа и запричитала:
- Доченька, как же это, он настолько старше тебя, он же в отцы тебе годится...
- Мама, я люблю его..., очень люблю, и хочу выйти за него замуж.... И он меня очень любит.... Причём здесь возраст?
- Машенька, ну, как же ты не понимаешь... - О, Господи! Отец, ну, скажи ты ей. - Запрети, в конце-концов!
Но тот лишь пожал плечами, а затем, подойдя к дочери, обнял её и раздумчиво проговорил:
- Машенька, если ты действительно любишь этого человека, то... я даю тебе своё благословение.
- Спасибо папочка! - Маша поцеловала отца в щеку. - «Мам, а ты? - повернулась она к матери.
- Господи, доченька, ну, как я могу противиться твоему выбору. - И, глубоко вздохнув, продолжила, - что ж, благословляю тебя доча..., только..., - и она заплакала.
Маша не выдержала и тоже пустила слезу, а отец, словно поперхнувшись дымом из трубки, закашлялся, а затем и вовсе скрылся в своём кабинете.
На этой слезливой ноте и закончился семейный разговор о судьбе дочери, о судьбе, которую она выбрала сама!
* * *
Маша почти ежедневно перезванивалась с Игорем, а через полтора месяца, закончив все свои дела в столице и попрощавшись с родителями и няней, она уже сидела в самолёте следовавшим в Якутск. Она летела на крыльях любви, и в ожидании встречи с любимым лицо её нет-нет да озарялось улыбкой счастья. Встречающиеся с её взглядом пассажиры, не без зависти шептали про себя: «Вот кому горе неведомо, смотри, как улыбается - счастливая!».
Перед вылетом Машенька, поговорила с Игорем, и он пообещал встретить её в Якутске. Но в Якутске Игорь её не встретил. Диспетчер аэровокзала несколько раз объявляла его фамилию, но Маша так и не дождалась его появления. Он не встретил её как обещал.