Тобиас Бакелл
Машина людей
Быстротечное путешествие инквизитора, жреца и воина Айкстли началось в Теночтитлане, когда он, поднявшись в салон дирижабля, с тоской посмотрел на провожавших его, торжественно одетых в белые мантии пипилтинов. Утром правители самого величественного города в мире призвали его к себе. Рослые, сильные и вооруженные карабинами разведчики-ягуары ворвались в дом Айкстли и разбудили его своими криками.
— Я должен лететь в Новый Амстердам? — с трудом скрывая недовольство, спросил он у правителей.
Опять холодные, зловонные и грязные колонии.
Мекатл, верховный пипилтин, который, по слухам, был любимцем Стального императора, прояснил ситуацию:
— Там совершили ритуальное убийство.
— Неужели британцы не могут навести порядок собственными силами?
Айкстли не питал особой любви к дальнему северу.
— Убили подростка. Способ, которым удалили его сердце, напоминает жертвоприношение Орла. Расследуй это дело и выясни, не обосновались ли в Новом Амстердаме мятежные жрецы-отступники.
Подобная догадка была для Айкстли полной неожиданностью. Обычно последователи старой религии находили убежище в приграничных краях между разбросанными и разобщенными колониальными поселениями. Бунтовщики не смели появляться в мексиканских городах — и, уж тем более, придерживаться древних путей ацтеков. Однако в хаосе диких иностранных общин — таких, как Новый Амстердам — они действительно могли найти сторонников.
— Что если предположение британцев соответствует истине? — спросил он у пипилтинов.
— Проведи свое расследование, — ответили правители. — Если в убийстве замешаны жрецы-отступники, мы должны искоренить эту ересь. Но если дело не в них, нам нужно понять, что там произошло.
Через семь часов Айкстли покинул страну отцов и влетел в пелену облаков над территорией французской Луизианы. Зафрахтованный им дирижабль, содрогаясь от усилий, преодолевал порывы встречного ветра. В конце первого дня путешествия они совершили краткую остановку для дозаправки и затем понеслись над племенными краями индейцев. К вечеру второго дня под ними, наконец, появился край аэродрома Нового Амстердама. Мир не так уж велик, подумал Айкстли. Он все еще не знал, как относиться к этому.
Когда стропы дирижабля упали на вытоптанную траву, колонисты в жалких отрепьях бросились привязывать концы веревок к крепежным кольям. Бледные лица с благоговением смотрели на воздушный корабль. Люди выкрикивали фразы на грубых и утробных языках: английском, голландском и французском. Айкстли знал эти наречия. Он выучил их, сражаясь с колонистами на мексиканском побережье во время вторжения 89 года.
Гондола дирижабля «поцеловала» землю, и стюарды спустили трап. Инквизитор сошел со ступеней. За ним покорно следовал слуга с большими чемоданами. Алчный холод впился в тело южанина, и Айкстли, одетый лишь в пурпурно-красную мантию, содрогнулся от озноба. Перо в аккуратно подвязанных волосах трепетало и гнулось под порывами кусачего ветра. К нему направился мужчина с луковичным носом. Айкстли с завистью взглянул на его толстый плащ с капюшоном и вязаные наушники на голове. Англичанин самоуверенно подошел к инквизитору и вытянул руку для приветствия.
— Гордон Дойль, сэр. Я к вашим услугам!
Ацтек брезгливо посмотрел на руку мужчины и слегка кивнул головой.
— Я Айкстли.
— Чудесно! А как ваша фамилия?
— Я просто Айкстли.
Гордон смущенно потер ладонь о ткань плаща и вытащил курительную трубку.
— Видите ли, Айкстли. Я прибыл из Лондона за день до того, как произошло это убийство. Скотланд-Ярд направил меня сюда для поимки насильника из Олбани. Мы столкнулись с целой серией отвратительных преступлений. Несчастные мальчики. Жаль, что они закончили жизнь таким скверным образом. Этот сенсационный материал попал во все газеты.
Похоже, Гордон был впечатлительным человеком.
— Вы расследовали случай с вырезанным сердцем? — спросил инквизитор.
— Еще нет. Прошу вас следовать за мной. Нас ожидает двухколесный экипаж.
Убийство произошло в Колониальном музее — массивном здании неоголландского стиля, возведенном в восточной части центрального парка Нового Амстердама. Кучер хлестнул плетью массивную лошадь, и кэб, набрав скорость, помчал их по оживленным улицам Манхэттена.
— Это очень современный город, — сказал Гордон.
Едкий дым его трубки смешался с запахами сгнивших отбросов и лошадиного помета. Многолюдная столица колонии размещала мусорные свалки прямо на улицах. Хорошо, что их город имел канализацию.