— Останови.
— Что? Мы ж еще только…
— ОСТАНОВИ!
— Ай, ты чего такой нетерпеливый?
— Да у меня терпения вагон и маленькая тележка! ТОРМОЗИ!
— Хорошо, хорошо, — усмехается пожилой армянин. — Красивая, да?
Такси останавливается. Я выскакиваю на тротуар.
— Эй, парень?
— Что?
— Терпение нельзя измерять вагонами и маленькими тележками. Терпение должно быть бесконечным…
Я махнул рукой. Такси, урча мотором, развернулось и, прошелестев шинами по гравию, скрылось во дворе дома, за аркой.
Набравшись алкоголя и смелости, я иду по мосту к ней. Снова мост…
Был такой древний философ Эпикур. Переведенный с латыни девиз Эпикура «Carpe diem» означает: лови мгновение! Нет, лучше «Лови момент!».
Древние философы рубили фишку.
Мои ладони вспотели.
— Привет.
— Привет, — говорит она. — Ты кто?
— Кит.
— Почему Кит? Струю из спины пускать умеешь?
— Не умею.
— Тогда почему?
— Че ты пристала?
— Это я пристала?!
— Ты настоящая? Я не уверен, что ты не плод моего воображения.
— Я не плод. Слушай, ты не биолог случаем? У моих черепашек апатия.
— Я на врача учусь.
— На ветеринара?!
— Ну, я немного разбираюсь в животных, насекомых…
9
Вам известно, что божьи коровки — летающие секс-машины?
Они совокупляются по девять часов ежедневно, оргазм у представителей обоих полов продолжается девяносто минут и может наступать несколько раз подряд. А пенисом быка пороли детей! У змей часто по два пениса, клитор самки кита достигает восьми сантиметров в длину, а повстречавшийся вам в загородном лесу енот — вполне может быть гомосексуалистом!
Мы занимались этим всю ночь у Дианы дома. Это ее имя: Диана. Я нарушил свои принципы и переспал с ней сразу же. Трижды и без презерватива. Во многом это произошло потому, что и ей хотелось не меньше моего.
Впрочем, я не стремлюсь быть божьей коровкой: они живут в среднем один год и в перерывах между оргазмами постоянно ищут чего бы пожрать…
У нее красивое тело.
Не как музейный экспонат или статуэтка из слоновой кости, а как цветок лотоса. То есть настоящее, не манекенное. Цветок распускается и схлопывается! Но фигура мальчишеская, угловатая. Небольшая грудь. Нос в веснушках. Под правой лопаткой родинка размером с глаз некрупного окуня. После секса у нее дрожат пальцы…
Диана приподнимается на локте, включает стереосистему.
Песня Земфиры:
«… Я множу окурки, ты пишешь повесть…»
— Соседи?
— Забей!
Зуб уже не болит. Эндорфины — мощное обезболивающее!
Раннее утро. Мы лежим в кровати.
Я изучаю ее комнату, свет отвоевывает пространство, выхватывает предметы из темноты. Плакатов с кинозвездами и мальчиками-мажорами нет. Это радует. На письменном столе — ноутбук, рассыпаны диски. Повсюду кисти, краски и холсты, ватманы, карандаши. Из мебели: стол, пара кресел, раскладной стул, шкаф. Прогибающиеся под тяжестью книг полки. На обоях розовые слоны с охапками ромашек.
На подоконнике толстая плюшевая обезьяна и Дианины очки.
— Это обезьянка Сталин! — говорит Диана, перехватывая мой взгляд.
— Почему Сталин?
— Похожа…
— Правда, похожа. — Я отражаюсь в ее зрачках.
Диана надевает очки.
— Курить! — она тянется к полке за сигаретами; вынимает одну из пачки, жадно затягивается и выдыхает дым мне в лицо. — Ты не куришь?
— Нет.
Она убивает сигарету в пять затяжек. Я втихаря ущипнул себя за бедро, чтобы проснуться. Но это не сон. Я с ней… что? Занимался любовью?
— Хм, — она откидывается на подушки. — Прикинь, Кит, такое ощущение, будто я уже беременна. Ты детей любишь?
У меня в горле пересыхает. Она же сказала, что недавно месячные были.
Соврала что ли?
— Любишь детей? — повторяет Диана.
— Люблю вроде.
— Как что?
— Как запах в лесу после дождя.
— Ты кого хотел бы: девочку или мальчика?
— Близнецов: девочку и мальчика.
— Хитрый! — Диана целует меня в нос. — Не волнуйся, я пошутила…
Я прикасаюсь к ее плечу.
Диана замолкает, внимательно смотрит на меня. Провожу указательным пальцем по контуру татуировки: зеленая свастика. И это совпадение?
— Крест в движении, прямая свастика, — говорю я. — Крест вращается вправо, по часовой стрелке, открывая доступ к духовным силам. У Будды была такая на груди, как символ его сердца и колеса сансары. Но почему зеленая? Ты не фашистка?
— Зеленая — беспредельное совершенство. А у нацистов была обратная свастика, правосторонняя или женская, которая открывает путь к физическому могуществу, но перекрывает духовное.