Божий протокол
В 2008 году, когда мир утопал в пучине финансового кризиса, мало кто заметил статью за подписью некоего Сатоши Накамото, опубликованную 31 октября. В ней описывалось нечто под названием «биткоин» — система электронной наличности, не требующая государственного обеспечения[28], в основе которой лежал открытый реестр, доступный любому для просмотра, но не для изменений. Фактически он представлял собой объективную цифровую запись реального положения дел. Несколько лет спустя этот реестр назовут блокчейном.
Накамото объединил в концепции биткоина несколько элементов, но, как Фибоначчи и Пачоли в свое время, был не единственным, кто стремился оптимизировать систему учета с помощью новых знаний и технологий. В 2005 году Йен Григг, компьютерный эксперт из компании Systemics, представил пробную версию системы под названием «тройная запись»[29]. Григг работал в области криптографии — науки, восходящей к тем давним временам, когда впервые появились шифрованные послания, или тайнопись. С тех пор как вычислительная машина Алана Тьюринга взломала код немецкого шифратора «Энигма», криптография во многом определяет ход нашей цифровой революции. Без криптографии мы не смогли бы обмениваться конфиденциальной информацией через интернет — например, совершая платежи и покупки онлайн, — не опасаясь, что она попадет в чужие руки. При взрывном росте вычислительных мощностей соответственно усилилась и роль криптографии в нашей жизни. Йен Григг, со своей стороны, полагал, что следующей ступенью станет программируемая система ведения учета, которая сделает мошенничество технически невозможным. В сущности, он предлагал добавить к традиционной системе двойной записи третий компонент — независимый общедоступный реестр, криптографически защищенный от любых изменений. По мнению Григга, это позволяло полностью исключить вероятность подтасовки.
Предполагалось, что в новой системе пользователь будет вести обычную двойную запись, но к цифровому реестру добавится еще одна функция, своего рода штамп времени: криптографически защищенное, подписанное подтверждение каждой транзакции. («Подпись» в криптографии — гораздо более сложное и наукоемкое понятие, чем в повседневной жизни. Оно предполагает совмещение двух цифровых последовательностей, или «ключей», — общедоступного и известного лишь владельцу. Их полное совпадение математически доказывает, что поставившее подпись лицо обладает на нее эксклюзивным правом.) Григг представлял себе систему тройной записи как специальную компьютерную программу, включенную в ПО компании или организации. Однако третий реестр, содержащий последовательность всех подписанных операций, будет открыт для верификации в режиме реального времени. Любое расхождение с подтвержденными записями укажет на подделку. Представьте себе мошенника вроде Берни Мэдоффа, который просто выдумывал транзакции и отображал их в фиктивных ведомостях, — и поймете ценность системы, позволяющей проверять счета в режиме реального времени.
Еще раньше, в 1990-х, другой изобретатель также подметил богатый потенциал цифрового реестра. Это был Ник Сабо — один из первых шифропанков[30] и автор ряда концептов, которые впоследствии легли в основу архитектуры биткоина, что стало причиной появления версии, будто за псевдонимом Сатоши Накамото скрывается именно он. Его протокол по сути представляет собой таблицу, которая запускается на «виртуальной машине» — то есть сети объединенных компьютеров, доступной множеству пользователей. Сабо разработал сложную систему открытых и зашифрованных данных, которая должна защищать конфиденциальность пользователей, но в то же время предоставлять достаточно информации, чтобы создать верифицируемую историю операций. Хотя системе Сабо — он назвал ее «божьим протоколом» — уже более двадцати лет[31], она на удивление близка к платформам и протоколам блокчейна, о которых пойдет речь в следующих главах. Сабо, Григг и другие разработчики первыми опробовали метод, который, возможно, приведет к появлению неизменяемых записей, исключающих вмешательство мошенников вроде Мэдоффа или недобросовестных банкиров. Хочется надеяться, что новый метод поможет восстановить общественное доверие к системам, используемым нами для взаимодействия.
«Большая математика», открытость и новый инструмент консенсуса
30
О культуре шифропанка и ее роли в становлении криптовалют подробно рассказывается в книге «Эпоха криптовалют».
31