Догнал он кого-нибудь или нет — пока неизвестно. Возвратившись вечером на станцию вместе со своим знакомым, неким Рахмановым, он узнал, что Кузьминых не передала номера машины и вызвался сходить в милицию сам, однако до сих пор не явился.
Рахманов, он же Туляганов, в эту же ночь встретился с Батталовым и заставил его пойти в милицию и признаться в преступлении, которого он не совершал…
— …Такова картина преступления, созданная из фактов и улик, — закончил доклад Розыков. — Дополнительные сведения, полученные нами, будут доложены вам немедленно. Я полагаю, что дело закончим в ближайшие шесть-семь дней.
Глава 22
НЕКОТОРЫЕ ПОДРОБНОСТИ
Подполковник оперся руками о стол и долгим внимательным взглядом посмотрел на Розыкова. «Кто же все-таки преступник, кто? — спрашивали его глаза. — Где улики? Вы столько времени гадаете на кофейной гуще, словно никогда не работали в ОУРе?»
Майору не терпелось услышать голос начальника и узнать, какого он мнения о сведениях, которые удалось, получить сотрудникам угрозыска.
— Скажи, Якуб Розыкович, — когда Розыков нетерпеливо заерзал в кресле, спросил подполковник, — ты в самом деле уверен, что Востриков способен совершить преступление? Мне кажется, что ты напрасно решил разрабатывать вороновскую версию.
— Говорят: факты — упрямая вещь, — ответил майор поговоркой.
— Я не вижу фактов, — раздражаясь, произнес начальник отдела.
— Вы считаете, что инсценировка Востриковым болезни и ограбление Расуловой — это чистая случайность? — заметил Розыков.
— Так считаю не только я, но и некоторые твои работники!
— Кто? Капитан Исмаилов?
— Да… Кстати, как он справляется с работой?
— Ничего, — уклонился майор от ответа. Он не хотел говорить начальнику отдела о беседе с Исмаиловым.
Подполковник выключил радиоприемник — концерт окончился, заговорил диктор, его бас мешал слушать.
— Ничего? — улыбнулся подполковник. — Значит, беспокоился зря?.. Скажи, почему ты думаешь, что Востриков преступник?
Розыков навалился на стол, положив перед собой руки. Заговорил, загибая один за другим пальцы. Во-первых — это была одна из главных причин, заставившая его принять вороновскую версию — Востриков пять месяцев назад бежал из лагеря, об этом сегодня сообщили из Барнаула; во-вторых, при разговоре с Вороновым Востриков сказал, что убийца низкого роста, однако сторож Дмитриенко показал другое: убийца — высокий; в-третьих — это сообщила медсестра, которой было поручено следить за раненым — Востриков вчера в больнице подговаривал Наташу встретиться с человеком по кличке «Скорпион».
— Вот как! Зачем? — заинтересовался Корнилов.
— Этого я не могу сказать.
— Узнайте!.. Что еще?
Майор задумался: сказать ли подполковнику, что Наташа эту ночь не была дома? «Виноват, товарищ майор, недоглядел. Встретил по дороге Федьку Рыжего, карманного вора, пока задерживал его, она куда-то исчезла», — вспомнил Розыков доклад Кузнецова.
Наташа появилась дома только сегодня утром. У гостиницы на этот раз ее не было. Капитан Исмаилов смеялся: «Ходила на свидание к главарю».
«Прав капитан или не прав? — вдруг подумал Розыков. — Девчонка может потерять голову».
— Знаю… Знаю… — нетерпеливо сказал Корнилов, когда майор сообщил о странном поведении Наташи. — Плохо работают твои люди. Пошли к Степаниде Александровне человека. Старушка может что-нибудь сообщить.
— Может быть, допросить Наташу?
— Не торопись, Якуб Розыкович. Она сама придет к тебе. Вскоре заговорили о Батталове.
— Значит, ты считаешь, что история с шофером началась из-за того, что Шарипов передал Наде Кузьминых номер машины? — спросил подполковник.
— Совершенно верно, Игорь Владимирович, — сказал Розыков, раскрывая перед Корниловым блокнот. — ШМ 24–47 — этот номер оставил у Кузьминых Шарипов. ШЛ 24–27 — номер машины Батталова. Преступники, воспользовавшись некоторым совпадением номеров, вынудили Батталова придти к нам и сознаться в преступлении, хотя он его и не совершал.
— Так-так, — подполковник раскладывал на столе разноцветные карандаши. — Что еще дает вам право говорить, что Батталов не принимал участия в убийстве Расулова?
— Отпечатки следов машины, взятые на месте преступления, и следов машины Батталова не идентичны. Кроме того, — продолжал майор, — на машине Батталова имеется зеркало, которое не снималось со времени выпуска грузовика в свет. Следовательно, зеркало, найденное нами, слетело с другой машины. Наконец, Востриков, сообщая Воронову об аварии, не мог назвать номера машины и сказал, что шофера раньше никогда не видел.
— Что показало исследование места, где по утверждению Батталова скрылся преступник?
— Мы осмотрели особняк и двор — никаких следов грузовой машины или убийцы не нашли.
Подполковник взглянул на часы: обе стрелки подходили к цифре двенадцать — через час его ожидал у себя начальник управления.
— Скажи, Якуб Розыкович, — отрываясь от часов, снова спросил Корнилов, — что вам удалось узнать о Шарипове?
— Пока очень мало, — пожал плечами майор. — Исмаилов как-то на летучке сказал, что Шарипов — член преступной шайки. Я думаю, что это предположение—обычная фантазия капитана. Однако, факт остается фактом: Шарипов действовал загадочно!
— Между тем, — подпустил шпильку начальник отдела, — твои люди не научились разгадывать загадок, не так ли?
Глава 23
ГДЕ ЖЕ БЫЛА НАТАША?
«Боже мой! Боже мой! Да как же это? Неужели все, что он говорил — правда?»
Наташа опустилась на скамейку, стоявшую около дерева, прислонилась спиной к стволу. Вихрь, перебежав дорогу, швырнул в нее пригоршню земли. Она откинула голову назад. «Ах, какое сегодня голубое небо! Почему оно сегодня такое? Вчера…» Нет, вчера она ничего не видела — ждала свидания с Борисом.
По улице, сильно сигналя, проскочила карета «Скорой помощи». Наташа не пошевельнулась. Ее взгляд, устремленный вверх, чего-то искал. Может быть, ответа на мучившие вопросы?
Вчера, когда беседовал с ней Воронов, она ничему не верила и ничего не признавала. Борис был ее защитой. Она любила его. Это было так хорошо!
Сегодня Наташа чувствовала себя другой. Она бы уже не сказала Воронову: «Зачем ты врешь?» Правда, услышанная в больнице, сломила ее силы. Она не знала на что решиться: пойти ли в милицию и рассказать все, что услышала от Бориса, или ждать, когда все пройдет.
«…Ты пойми, я не виновен, — звучали в ее ушах слова Бориса. — Это сделал Скорпион. Он заставил меня поехать в кишлак и войти в доверие к Расулову… Конечно, я мог бы отказаться от этого, но тогда ты не увидела бы меня в живых. Скорпион не прощает…»
Может быть, Борис действительно не виновен? Мало ли что можно сделать, когда кто-то угрожает? Она боится Скорпиона, хотя ни разу не видела его. Он силой заставил Бориса пойти на преступление. «Теперь надо только молчать, — снова вспомнила она слова Бориса. — Все окончится благополучно, вот увидишь. Улик против меня нет. В уголовке повозятся немного и бросят дело».
Да, так он и сказал, и она не возразила ему, даже больше того — согласилась, и с прежним вниманием слушала его раскаяния. «Ах, какая я дура, — вдруг остановилась она. — Почему я не прервала его и не пошла за помощью к Алеше? Почему я согласилась молчать?»
«Боря, мне сказали, что ты принимал участие в убийстве Расулова», — да, да, она так и сказала ему, как только в палате никого не осталось.
«Что ты, Наташа!» — В его голосе послышался испуг, и он отвернулся от нее.
«Ты не прячь глаза, я встречалась с твоими… друзьями, мне уже все известно». — Это вороновский прием, она поняла сразу, едва соврала, и Борис вдруг заплакал. Были это искренние слезы или нет — она так и не попыталась узнать. Поступив по-вороновски, она узнала главное — правду об убийстве.