Капитан с тревогой посмотрел на Розыкова — он не ожидал подобного оборота. Допрашивая подозреваемых и преступников, Исмаилов придерживался только одного правила: добивался как можно больше показаний, не задумываясь над тем, как вести допрос — правильно или неправильно!.. Важен был результат.
— Товарищ майор, — капитан вытянулся перед Розыковым, — Шарипов сейчас у Прохорова. Разрешите мне повторить допрос!
— Нет! Попросите Шарипова сюда… Подожди, Гафур Исмаилович, — позвал Розыков, когда капитан подошел к двери. — Ты только не хитри, говори откровенно: рассердился?
— Товарищ майор!..
— Рассердился! Я никак не могу понять, почему ты такой! Что тебе мешает работать? Ты присматривайся к другим! Ведь у нас немало хороших ребят. Хочешь, следующее дело проведем вместе?
— Товарищ майор!..
— Договорились! Зови Шарипова!..
Глава 37 НОВАЯ ЗАГАДКА
Шарипов вошел в кабинет несмело. Одернул гимнастерку, привычно расправил ее под ремнем и смутился, встретившись взглядом с Розыковым.
«Нет, он не похож на Скорпиона, — подумал майор, садясь напротив Шарипова. — Скорпион бы не побледнел, увидев работника милиции».
Прочтя еще раз протокол опроса, Розыков попросил Шарипова рассказать, что он знал о машине, из которой вылетели Расулов и Востриков.
Шарипов говорил медленно, не следя за своими словами, Он по несколько раз обращался к одному и тому же случаю, снова начинал рассказ и опять прерывался.
— Все это хорошо, — с трудом дослушав Шарипова, произнес майор. — Почему вы в течение двух недель не являлись к нам?
— Зачем?
— Вы говорили Наде Кузьминых, что придете в милицию и сообщите номер машины, — напомнил Розыков.
— Ничего я никому не говорил, — неуверенно ответил Шарипов.
— Кого вы защищаете? — спросил Розыков.
— Никого.
— Неправда! Вас видели на станции в день убийства Расулова. Вы были со… Скорпионом.
На скулах Шарипова появились малиновые пятна. Помолчав, будто подбирая слова, он негромко произнес:
— С каким… Скорпионом?
— Не надо обманывать, Абдулла, — взял папиросу майор. — Почему ты не пришел к нам? Объясни!
Дружеское обращение Розыкова несколько успокоило Шарипова, однако он так и не сказал, почему не явился в милицию. Облизывая пересохшие губы и упорно отводя от Розыкова глаза, Шарипов снова принимался повторять уже известные факты. Было очевидно, что он боялся сообщить главное.
— Ладно… Вы свободны, — решил прервать беседу майор. — Я думал, вы смелее. Скорпион не зря выбрал вас своим орудием!
Ни один мускул не дрогнул на лице Шарипова. Он поднял на Розыкова уставшие глаза и спокойно сказал:
— Я не знаю, о ком вы говорите!
Глава 38 БОГАТЫРЬ
Майор появился неожиданно.
— Ты уже здесь? — спросил он Воронова, так, словно видел самого близкого друга. — Сейчас мы кое-что придумаем.
— Якуб Розыкович, что вы!
— Строптивых не люблю!.. Гульчехра не обижала тебя?
— У вас замечательная жена!
— Ну, слава богу! — Майор засмеялся. — Другим она покою не дает: сыном хвалится. Говорит, что весь в нее. Да ты пойдем, я тебе покажу его, он в спальне. Не ребенок — богатырь. Ручищи — во! — Он схватил Воронова за ремень и потащил в другую комнату. — Ну вот: спит, постреленок!
— Что же нам делать? — искренне огорчился младший лейтенант.
— Давай посмотрим, как он спит, — нашелся Якуб Розыкович. — Правда, это не то, но богатырь и в койке — богатырь! — он подвел Воронова к люльке Ильхама и приоткрыл простынку. — Смотри, смотри! Улыбается.
«Ну и богатырь», — разочарованно подумал Воронов, увидев нахмуренное сморщенное личико мальчика, но не желая обидеть майора сказал:
— Батыр! Ей-богу, батыр! Вырастет — милиционером будет!
— Хорошие слова, хорошо и слушать, ты приходи к нам через неделю. Диву дашься: Ильхам вдвое вырастет. В гостиной Воронова и Розыкова встретила Гульчехра.
— Уже успел похвалиться? — прищурившись, посмотрела она на мужа.
— Успел, — улыбнулся он
— Без меня?
— Ты же была занята!
— Кто тебе сказал, что я была занята!.. Майор любит прихвастнуть, не правда ли, Алеша? — Она перевела взгляд на младшего лейтенанта.
— Да я вроде бы и не замечал, — смутился Воронов,
— Ах, ты, подхалим! — улыбнулась она.
За ужином, слушая веселую болтовню Розыковых, Алексей позабыл обо всем, что его волновало. Он уже не думал ни о Наташе, ни о Варьке, ни о Вострикове. Ему было хорошо сидеть у дастархана, пить крепкий душистый чай, смотреть в ясные задумчивые глаза Гульчехры. Если бы друзья по работе увидели его здесь, то лопнули бы от зависти! Не каждому выпадало счастье беседовать вот так с начальником ОУР. О Розыкове уже давно говорили, как о самом талантливом оперативнике. Многие хотели работать под его руководством. Еще ни одно дело, которое он проводил, не замораживалось. Лучше его никто не умел закончить следствие. Допрашивая преступника, он будто читал его мысли.