Выбрать главу

Наташа мило улыбалась Джураеву. «Приходите. Это будет интересно», — говорила она не спуская с него лучистых внимательных глаз. Беседа проходила так непринужденно, что Джураев начал рассказывать о своих друзьях и родственниках. Особенно восхищался дядей Садыковым. Это был такой хороший да добрый человек, что он, Мумин, никогда не забудет его и, как только окончит институт, отблагодарит, как отца.

Много еще имен и фамилий услышала Наташа, но все они мало интересовали ее. Она ждала, когда он назовет Шермата или Гвоздева. Это, может быть, ускорило бы их разговор, который чересчур затянулся. Но Мумин даже не намекал на существование подобных лиц в числе своих знакомых.

Говорили они еще несколько минут, и вдруг Наташа, посмотрев на часы, огорченно произнесла:

— Уже конец дня… Я вас так задержала. Извините…

— Что вы! Что вы! — улыбнулся Джураев.

— Вы свободны, Мумин… Кстати, — спохватилась она. — Я еду в город, если хотите — подвезу.

— Вас не затруднит…

— Нисколько. У меня сегодня масса свободного времени… — Наташа вызвала младшего лейтенанта Каримова и распорядилась:

— Машину к подъезду!

Улицы были полны народа. Город переживал самые напряженные часы дня — ташкентцы возвращались с работы. Наташа, сославшись на головную боль, попросила шофера свернуть в тихий переулок. Джураев не возражал. Ему уже нравилась Наташа и он был не прочь продлить неожиданно выпавшее ему свидание.

Некоторое время ехали молча. Шофер, плотный коренастый парень, лихо вертел баранку, вел машину так, словно впереди была не прямая асфальтированная дорога, а разбитая кривая тропа, ездить по которой, значит, подвергать себя опасности.

Младший лейтенант Каримов попробовал было пожурить водителя, но это не принесло никакого результата; наоборот, машина пошла, еще медленнее, шофер стал еще скучнее и неприступней. Он даже выключил радио, хотя в это время транслировали из Ленинграда эстрадный концерт с участием Аркадия Райкина.

Когда машина запетляла по улицам старого города, они заговорили. Наташа вспомнила, что вчера видела кинофильм «Дело пестрых». Фильм ей не понравился. Преступники оглуплены, в жизни все сложнее, опаснее. Недавно она зашла в уголовный розыск и прочла одно дело. Оно было так запутано и замаскировано, что комар носа не подточит, Главное — никаких следов.

Шофер вдруг ожил и проявил необычайный интерес к беседе. Он попросил Наташу хоть вкратце рассказать о преступлении.

— Что ты, Коля, — смутилась Наташа, — я сама еще ничего не знаю, так только — некоторые детали.

— Ну, хоть самую малость, — не унимался шофер.

Машина еще сбавила скорость и теперь едва двигалась по узким улочкам. Они находились недалеко от дома Рахмановых и кружили, выигрывая время. Каримов, сидя рядом с Джураевым, следил за его лицом. Если он принимал участие в преступлении, то поймет, что его не зря сюда привезли. Пока что Мумин внимательно слушал и даже поддержал шофера, когда тот стал просить Наташу рассказать подробнее о таинственной краже.

Игра подходила к концу. На самом интересном месте Наташа смолкла и кивнула шоферу. Тот круто развернул машину и подъехал к дому Рахмановых. Джураев побледнел, увидев маленькую покосившуюся калитку.

— В этом доме и произошла история, которую мне поведали в уголовном розыске, — произнесла Наташа. — Давайте заглянем к пострадавшим. Они доскажут ее.

Мумин с трудом сдержал себя. Первое, что он попытался сделать, это — броситься вон из машины, но сразу оценил обстановку и отказался от рискованного шага, вместе со всеми направился в дом Рахмановых.

Кумрихон и Наргуль встретили «гостей» холодно. У них только что был майор Исмаилов. Он по-прежнему требовал от сестер признания, и они были взволнованы, даже озлоблены.

— Мы не надолго, Кумри, — предупредила Наташа старшую сестру.

— Мне-то что, пожалуйста, — ответила та раздраженно.

Все прошли во вторую комнату. Здесь почти ничего не изменилось со дня кражи. Пролом заделали небрежно, и куски кирпича и глины валялись на полу. Из-под кровати выглядывал раскрытый полупустой чемодан.

— Неужели, все это… — произнес смущенно Джураев.

— Да, Мумин, — кивнула Наташа и с улыбкой посмотрела ему в глаза. Теперь она уже не сомневалась, что Джураев в ту ночь был здесь, в этой комнате, возможно даже, пролом сделан его руками. — Ну, рассказывайте!