- Не горюй, дружище, - утешал меня Большая Вода. - После нескольких моих уроков ты станешь проворнее самого короля Такомбау.
- Проворнее кого? - мрачно поинтересовался я.
Большая Вода выглядел удивлённым.
- Не может быть, чтоб ты ничего не слышал о короле Такомбау?
- Конечно, конечно, - сказал я, быстро сообразив в чём дело. - Он был величайшим королём Фиджи.
Большая Вода улыбнулся и, обхватив меня за талию, помог снова выйти на тропинку.
- Действительно, величайшим! Именно король Такомбау истребил всех наших врагов, объединил острова Фиджи и, наконец, преподнёс британской королеве Виктории свой всесокрушающий жезл, который всегда был единственным фиджийским законом. - После многообещающей паузы Большая Вода продолжил: - Отныне я твой ______________________________
Большой Каньон (Grand Canyon) - один из глубочайших каньонов в мире, на плато Колорадо, в США.
- 40
наставник. У нас это называется кере-кере. Здесь я рату - король. А ты станешь нэнгэ - настоящим человеком.
Джон Большая Вода был столь же проницателен как и адмирал Мак-Кэйб. Он был могучего телосложения, обладал длинными ногами и стройной талией, но прожив все свои годы на райских островах под лучами тропического солнца, король каннибалов нэнгэ не имел ни малейшего понятия о том, что такое семь месяцев ледяного заточения на Айсберг-аллее.
Когда мы достигли края плато, адмирал Мак-Кэйб уже отдыхал, сидя в самом конце тропы на замшелом валуне и облокотившись спиной о широкий ствол полого внутри дерева. Белый летний костюм адмирала был покрыт зелёными пятнами.
- Почему отстали? - строго спросил Мак-Кэйб.
Я взглянул на него невинными глазами.
- У меня был запор.
Раздался лающий хохот адмирала.
- Не беда, Сэм. Большая Вода быстро излечит тебя от этой хвори. Вот увидишь. Диета нэнгэ - превосходное средство.
Король нэнгэ молча кивнул и отправился в бивак заниматься организацией нашего быта.
Мы с адмиралом остались одни. Я затаил дыхание, но не пал духом. Как-никак адмирал утверждал, что по завершении операции я смогу навсегда покинуть эту гостеприимную страну лотофагов... Призрачная, однако, перспектива.
11
Мы находились на краю большой поляны, окружённой толстыми высокими деревьями с твёрдой древесиной. Их густые зелёные кроны словно навесом накрывали поляну. Золотистые лучи солнца, проникая сквозь кроны вековых деревьев, создавали причудливую игру света и теней. Я внимательно осмотрел лежащую передо мной поляну. Посредине находилось продолговатое деревянное культовое строение полинезийского типа, тщательно покрытое сверху пандановыми листьями, образующими крышу. Фасад сооружения был украшен вырезанным из дерева огромным извивающимся змеем в окружении множества разных человеческих фигурок. В верхней части поляны стояли две хижины, значительно отличающиеся от центрального строения. Это были абсолютно новые, современные постройки.
Я видел, как Большая Вода показывает свои владения командору Сэмпсону и Мелисанде Кинкэйд. Тем временем воины-нэнгэ под оглушительный барабанный бой самозабвенно преклонялись перед змееподобным тотемом, временами напоминая индейцев-змей шошонов во время неистовой шаманской пляски у костра в Тетонах.
Мак-Кэйб словно разгадал мои мысли.
- Нэнгэ называют своего шамана меке-меке.
- А как называется этот огромный резной змей на фасаде продолговатой хижины? ______________________________
Лотофаги - мифическое племя поедателей плодов лотоса, в чью страну занесло бурей корабли Одиссея, разведчики которого, отведав сладко-медвяного лотоса, позабыли обо всём на свете и утратили желание возвращаться на родину. - Примечание переводчика.
- 41
- Идол номер один - Нденгей. Он вечен и всемогущ, по их убеждению. Остальные идолы - рангом пониже. Это духи умерших вождей и погибших героев.
- Теперь насчёт Даффи, - сказал я, закуривая предложенную Мак-Кэйбом сигару. - Кто угостил его смертельной дозой радиоактивных изотопов?
- Видишь ли, Сэм, полковник Кондон действительно познакомил Патрика Даффи с неким Чарли Рэйвенсмитом-младшим, который действительно по-крупному сорит деньгами и который действительно является единственным отпрыском австралийского миллионера Чарльза Рэйвенсмита-старшего, не видевшегося с сыном около трёх лет...
- И вы с моей помощью собираетесь прощупать этого щедрого распространителя бесплатной радиоактивной "липучки"? - обречённо перебил я адмирала, быстро сориентировавшись в обстановке.
- Не только его, не только с твоей помощью и не только прощупать! - многозначительно ответил адмирал.
- О'кей, поговорим теперь о Генри Ламбете.
- О нём известно настолько мало, что пока приходится считать его совершенно призрачной личностью.
- То же самое и с Лавинией? - осведомился я.
- Верно, - подтвердил Мак-Кэйб. - Более подробную информацию мы рассчитываем получить с твоей помощью.
Я не терял присутствия духа.
- Конечно, я сделаю всё возможное,чтобы раздобыть более исчерпывающую информацию чем та, которую предоставил вам полковник Кондон, если меня не постигнет его же участь.
Мак-Кэйб сочувственно кивнул.
- Алый аэроплан, из которого выбросили Ричарда Кондона, судя по всему, приземлился в Лагосе, но когда мы связались с начальником службы безопасности аэропорта полковником Нгамой, он твёрдо заявил, что такой аэроплан у них не приземлялся. Тем не менее, вскоре его безжалостно прикончили. Очевидно, "Замочная скважина" не нуждалась больше в его услугах. Находка Доремю - лишь малая часть всех жертв "Замочной скважины". Тайных могильников наподобие сахарского у них немало. Причём во всех частях света. В песке, под землёй, на дне морском и Бог весть где ещё. Но иногда "Замочная скважина" обходится и без захоронений, попросту обрекая жертву на самоубийство, как это было в случае с возлюбленной покойного Даффи - Дианой Димс или, например, с Кнутом Демсоном, проводившим свой отпуск в Венеции, где после знакомства с неким Пьером Лекошоном, французским иеромонахом ордена святого Дениса, мистер Демсон поднялся на кампанилу, стоящую на площади Святого Марка и со страшным воплем неожиданно бросился вниз, разбившись насмерть. Иеромонах в чёрной широкополой шляпе и красной сутане, по имени Пьер Лекошон, что в переводе с французского означает Питер Свинья, исчез бесследно, и нам остаётся только гадать скольким ещё он помог распрощаться с жизнью.