В этот момент между самолетами должен идти интенсивный обмен информацией, и они должны пытаться связаться со своей базой. Но если на этой базе произошел частичный ядерный взрыв, установить связь будет невозможно. Сам взрыв вполне может уничтожить все пункты радиосвязи, а электромагнитный импульс – вывести из строя средства высокочастотной дальней связи на значительной территории.
Это означает, что последним сигналом, которые самолеты получат со своей базы, а может быть, и с других баз в регионе, будет грибообразное облако, поднимающееся над тем местом, откуда они только что стартовали. Таким образом, самолеты будут на какое-то время отрезаны от связи. Последующее отсутствие приказа выполнить задание или возвратиться, как, впрочем, и каких-либо других приказов, может найти очень простое объяснение: вражеский удар. И это совершенно понятно с учетом беспрецедентности подъема самолетов в воздух и прочих обстоятельств, подкрепляющих уверенность в том, что был нанесен удар.
По моим представлениям, в результате ложной тревоги, сочтенной достаточно серьезной, чтобы поднять в воздух тактические силы на любой базе в тихоокеанском регионе, а может быть, и в любом другом районе мира, где тип боеприпасов не позволял регулярно тренироваться в осуществлении взлета, некоторые пилоты в воздухе с термоядерными бомбами на борту вполне могли решить, хотя они и не получили приказа о выполнении боевого задания, что началась всеобщая ядерная война и приказ действовать не поступает из-за нарушения связи.
Таким образом, за приказом на взлет может последовать сильный взрыв на американской авиабазе и отсутствие связи, обусловленные именно реальным подъемом в воздух множества самолетов с ядерным оружием, которое, как известно, не отличается максимальной безопасностью. На практике вероятность таких событий, которые по отдельности маловероятны, но взаимосвязаны, может резко возрастать.
Если ложные тревоги, приводящие к заблаговременному взлету самолетов, являются распространенным явлением на театре военных действий или даже в мире, то большое количество задействованных авиабаз и самолетов должно резко повышать вероятность случайного взрыва. Даже если первоначальный взлет происходит по инициативе начальника всего лишь одной авиабазы, то сильный взрыв – особенно такой, который вызывает отключение каналов связи, – может привести к заблаговременному взлету самолетов в других местах и, следовательно, повысить вероятность второго взрыва. А любое такое событие способно повлечь за собой прекращение связи.
Из опыта службы в Корпусе морской пехоты я хорошо знал, как в армии интерпретируют приказы и воинский долг, а многочисленные разговоры с высокопоставленными офицерами ВВС еще больше убедили меня в том, что в такой ситуации многие пилоты сочтут своим долгом выполнить назначенную миссию, т. е. военную задачу, в нарушение буквы приказа ждать однозначной санкции сверху. Они будут думать, что такая санкция вряд ли поступит, если вражеский удар нанесен после их взлета. Таким образом, приказ командира о заблаговременном взлете может невольно оказаться равносильным приказу на выполнение боевого задания.
Когда я представлял эти аргументы опытным штабным офицерам на разных командных пунктах и авиабазах в тихоокеанском регионе, ничего обнадеживающего в ответ не слышал. Они считали их непривычными, но вполне реальными. Никто из них не сказал, что я упускаю из виду нечто, снижающее вероятность представленной катастрофической цепочки событий.
В конечном счете я пришел к выводу, что эти соображения нужно протестировать на самом нижнем уровне оперативного командования. Посмотрев на карту в штаб-квартире около Токио, я выбрал небольшую американскую авиабазу в Южной Корее: Кунсан. Это была самая северная в Корее (вернее сказать, в тихоокеанском регионе) база, где на боевом дежурстве находились самолеты с ядерным оружием. Пожалуй, эти самолеты были ближе к территории коммунистического государства, чем самолеты на любой другой базе в тихоокеанском регионе. Члены нашей группы имели право пользоваться военными самолетами, а адмирал Фелт разрешил нам «посещать любые места, говорить с кем угодно, осматривать любые объекты». Практически без предупреждения я отправился в Корею, чтобы встретиться с начальником авиабазы в Кунсане.