— Ну и хрен с ними! Мы будем как… как санитары общества, без них только лучше будет. Кто о них вспомнит?
— Да ты не понял! А если они не вернутся по личным мотивам: воспользуются, ну скажем так, вторым шансом и тупо там останутся? А мы тут снова чесать репу будем?
— Хм… Да мозгов у них не хватит… А что ты предлагаешь?
— Я же тебе сказал — сам все сделаю!
Немного захмелевший Стас снова выпил и повторил заказ. Между громкими клубными сетами наступила пауза, и музыка стихла до удобоваримого уровня. Мы сидели молча, пока не принесли новую порцию разноцветных шотов для Стаса. Затем он с серьезным видом рассматривал рельеф пивной кружки и, не отводя от нее взгляда, спокойно произнес:
— Я против, Макс. Я против, чтобы именно ты прыгал. Пусть кто-нибудь другой, но не ты. Запрещаю. Я твой партнер, если на то пошло, и как совладелец машины — я отказываю! Пусть все останется как есть, пока не придумаем что-то другое, — вынеся вердикт, он легонько стукнул стаканом по столу, подводя тем итог. Взял рюмку с содержимым кислотно-зеленого цвета и стремительно опустошил ее.
Снова — разумный, обдуманный ответ. Как такой парировать? Когда нужно, Стас говорит толковые вещи, становясь взрослее. Я все больше восхищался им, но даже будучи таким убедительным — он не мог уже повлиять на мое решение. Я только сильнее загорался реализовать задуманное.
Стены снова содрогнулись от внезапного баса и полившихся из диффузоров громких звуков. Толпа лавиной повалила на танцпол.
— Ты не сможешь мне запретить, бро!
— Нет, могу и запрещаю! Не хватало еще, чтобы и ты пропал!
— Я все уже решил, Стас! Я не мог сделать это, не предупредив тебя. Понимаешь? Поэтому мы здесь!
Стас явно нервничал. Он пытался найти аргументы, на его лице была видна тяжелая умственная работа. Он елозил по дивану и нервно крутил пивную кружку. Минуты проходили. Наконец он сказал:
— Я тебя понимаю, ты хочешь закончить все! Как это там называется — завершить гештальт, вроде; в общем, ты не можешь продолжать жить так. Но, а как же я, родные? Ведь гарантий нет! Сто из ста — все неудачи! С чего ты взял, что у тебя получится? Это чистое самоубийство, бро!
— Риск — дело благородное! Я вернусь, обещаю!
Стас криво усмехнулся.
— Шутишь? В жопу риск, бро! Он не оправдан! И твои обещания — туда же, если ты их выполнить не можешь! — снова распалился друг. — Не надо гнать лошадей, дай время, и мы разберемся с тупой машиной! Ты что-нибудь придумаешь, я тебя знаю!
— Да ты не понимаешь! Все испробовано уже… Ну, должно работать, должно!..
— Нет! Я все равно против и не допущу этого! Завтра же расхреначу ее тогда.
— Да и пофиг на тебя!
— В смысле?
— Ты мне не указ! Сам решу, что делать! Уже решил…
Я засобирался уходить. Стас молча наблюдал за мной, ничего не предпринимая. Выйдя из-за стола, я обратился к нему:
— А может, ты и прав. Мне, наверное, нужно выспаться хорошенько, успокоиться. Пойду я… До завтра! — соврал я.
— Может, останешься? Обсудим это. Тебе расслабиться нужно, пообщаться. Выпей со мной!
Я отрицательно покачал головой, крепко пожал руку друга и ушел, оставив его одного в безумном шабаше огней и звуков. В моей голове окончательно утвердился план: я знал, куда пойду и что сделаю. Никогда еще я не был на столько уверен в себе, ноги сами несли меня к цели. В голове был порядок и стойкая уверенность в правильности поступка.
14. Настройка
Заперевшись в гараже, я уселся за ноутбук. В ушах все еще звучала музыка, и я выпил две кружки чая, прежде чем смог сосредоточиться на предстоящем.
Моей целью было выбрать подходящую дату для прыжка. Я уже думал об этом накануне и пришел к выводу, что нужный момент должен располагаться до того, когда мысль о машине времени посетила меня впервые и не слишком далеко в прошлом. Гараж должен быть уже построен, конечно — пустой, без машины и другого хлама. И чтобы никого рядом в минуту появления. Так что окно получалось с довольно узкими рамками.
Я вошел в папку с фотоальбомами — архивы из моих воспоминаний за полжизни; отсчет начал со своего семнадцатилетнего возраста, именно тогда гараж уже был. Предстояло просмотреть тысячи фотографий. Один за одним я пролистывал файлы: глаза напряжены, картинки расплываются, но я кликал папку за папкой и просматривал бесконечную вереницу однотипных карточек, половину из которых можно без сожалений удалить. Среди всего этого я искал единственный кадр. «Зачем их столько?» Время перевалило за полночь. Полумрак, свет от экрана и клацанье по клавишам усыпляли. Когда силы были истощены, а чай с печеньками уже не помогал, я открыл очередной файл: