ТРАХ!
Сильнейший удар в голову, раз в сто мощнее, чем предыдущий в челюсть; чувствую, как череп не выдержал и треснул, прервав полет фантазии… «Где веревка?.. Какая…»
Эта затрещина вышибла из меня остатки сознания, накрыв мысли непроницаемым колпаком, как гасильник пламя свечи. Огни города потухли. Звезды…
Сделав кувырок и большой всплеск, тело, как тряпичная кукла, упало в реку. Всплыло. И снова погрузилось в воду, где было подхвачено сильным течением и унесено…
Десять лет спустя
35. Предчувствие
В одной только футболке… с растрепанными остатками волос, не успев позавтракать и взглянуть в окно, он выбежал из квартиры, громко хлопнув дверью. Не стал дожидаться лифта и как угорелый помчался вниз.
Поверхностный, легковесный и зачастую не способный на глубокий анализ, Стас всё-таки иногда приходил к удивительно верным умозаключениям, связывая различные факты и наблюдения где-то на подсознательном уровне, не специально, а, скорее, инстинктивно. Он был мастером силлогизмов, необыкновенно тонко чувствовал факты в событиях, и затем правильно сплетал их друг с другом, делая выводы. И теперь же, проснувшись от внезапного плохого предчувствия, посетившего его во сне, он в ужасе подскочил на кровати и схватился за телефон. На его вызов никто не ответил. В попытках дозвониться до абонента и попутно анализируя события вечера накануне, Стас спустя десять минут уже торопился к месту возможного преступления, предвидя беду: в гараж, где будет поставлена точка и где станет всё ясно, прав он или нет.
Лужи и пивное брюшко — что общего между ними? Несовместимые, казалось бы, вещи, но между тем в тандеме они мешали перейти на бег. Стас никогда не занимался спортом и имел соответствующую комплекцию человека, не предпринимающего ничего для поддержания своей формы, а любящего пить пиво с закусками перед телевизором. Теперь же, помимо похмелья и физических недостатков, сплошных луж и неудачных попыток на ходу дозвониться до товарища, у него окончательно сбивались пульс и дыхание.
Стас неожиданно остановился, открыл рот, будто собираясь что-то сказать; затем оглянулся по сторонам и так же внезапно, но осторожно, что-то обдумывая, продолжил свой утренний марафон.
Заминка же была связана с неожиданно посетившей его мыслью: «Что он будет делать, если самое плохое, о чем он думает, — произошло?» Никогда со своим другом он не говорил на эту тему, и не было никакого плана, стоп-слова или кнопки отмены: что делать, куда бежать, кому звонить, кого звать на помощь? Даже в мыслях не возникало, что такое может произойти, просто невероятно, — и вот, теперь это случилось, застало Стаса врасплох! Отсутствие плана «Б» — а он всегда должен быть!
Плотные серые тучи медленно ползли по небу, блокируя солнечное тепло, сыростью своей, словно вирусом, заражали дома, сползали с крыш на деревья, машины и кусали редких прохожих, таких же, как и Стас, вынужденных не спать в воскресное утро, мрачно спешащих по своим делам, — в такое утро, когда просто необходимо для здоровья продолжать лежать под одеялом, спасаясь от хмури.
Под сандалиями чавкало, футболка прилипала к телу, смартфон глючил от капель воды на экране. Определенно — не лучшее время для того, чтобы исчезнуть. Он набирал заветный номер снова и снова.
«Макс, алло, возьми трубку! Ма-акс! Чтоб тебя!..» — негодовал Стас.
«Макс, если ты это сделал, я тебя прибью! — громко предупреждал он безразличные гудки, — я сделаю это, ты слышишь меня?»
По пути следования, немного в стороне, в торце старой девятиэтажки был небольшой продуктовый магазинчик — так называемой шаговой доступности, очень удобно расположенный в самом центре жилого двора, куда частенько захаживали жильцы за мелочевкой, сигаретами и пивом, выскочив на минутку из дома. Продавцы — два брата, уроженцы южных регионов нашей необъятной страны, всегда приветливые и внимательные к покупателям. Они хорошо знали и Стаса, и Макса, у них всегда можно взять что-то из продуктов в долг, если прижмет, или, что немаловажно, прикупить алкоголь ночью, когда уже действует запрет на продажу.
«Надо зайти и спросить, может, они видели Макса…» — Стас свернул с маршрута и спустился в полуподвальное помещение магазина. Динь-дзинь!.. Дверной колокольчик резко и громко, напугав Стаса (к внезапному звону невозможно привыкнуть и каждый раз от неожиданности ты вздрагиваешь), оповестил братьев о посетителе, и они, как по волшебству, одновременно вынырнули из подсобки навстречу, как всегда, приветливо улыбаясь, немного заспанные: