— Ха, ха, ха. Пф-ф-ф… Нормальная упитанная домашняя крыса. Мышей белых твоих нет нигде! Я в десяти магазинах был. Продавщица сказала, что не бывает у них лабораторных — их вообще не продают в обычных магазах. Так что пользуйся тем, что есть.
— Погоди, погоди, ты сказал — домашняя? — мои брови чуть не пробили потолок. — Это как понимать, ты где ее взял?
— Бро, ну что ты пристал? Зануда, блин. Да, я сэкономил. Потом пивка попьем. Крысу зовут Чак, а полное имя — Чарльз. Чарльз Второй — Первого табуретом зашибли, не специально, конечно. И он питомец моей племяшки, его нужно будет вернуть. Так что постараемся без взрывов, бро! Хорошо?
— Вот как? Ах-ре-не-е-еть. Как ты мог? — я посмотрел другим взглядом на животное, и протянул клетку обратно другу. — Неси туда, откуда взял!
— Ты же сам сказал подешевле!.. — с обидой в голосе возразил Стас. — Племянница в садике, мамы нет дома, а брат скажет, что Чак убежал под пол, если что… Или с балкона сиганул — весна же, бро!
— Ага, с переноской сиганул, с вещами… — я сдался, хотелось быстрее начать эксперимент. — Ладно, хрен с тобой, под твою ответственность! Тебе с этим жить теперь.
Я направился к весам.
— А что может пойти не так, бро? — встревожился Стас. — Ты мне все уши прожужжал про безопасность, а теперь что?
— Да все что угодно. Откуда я знаю? Как будто я каждый день их транспортирую в другое время. Начнем с того, что этого никто никогда не делал, и результаты неизвестны. Я обеспечил нашу безопасность в рамках того, что могу предположить, не более. Но прыгаем то не мы. А ты взял и домашнюю крысу племянницы притащил — лучше бы, правда, с помойки. Эх, все-таки дурында ты. Не маленький же, понимать должен, с чем работаем. И не жалко?
— Крысу то?
— Тьфу на тебя. Бессердечная ты скотина. Ребенка не жалко? Без любимца оставил, ирод, — я с грустью посмотрел на тихо сидящего грызуна.
— Ну-у-у, жалко, конечно. Надеюсь, ничего плохого не случится. И мелкая скоро воссоединится с ним.
Последняя фраза прозвучала жутковато.
Я запихнул крысу в крошечную, как теперь оказалось, клетку Фарадея и подошел к компьютеру; ввел обновленные данные в программе, включил видеокамеру. Мы спрятались за ширмой и надели защиту на себя. Дополнительно установили смартфоны на запись видео и направили их на объект.
Чак был не подвижен и покорно ожидал приговора. Его черные глазки-бусинки были уставлены на великанов, его судей; а думал он о том, чем мог так разгневать их: «Почему меня забрали из дома, ведь я всегда считал себя добропорядочной крысой и очень, очень люблю свою хозяйку!.. И клетку, и сыр, и кусочки свежей газеты… И, конечно, сочное зеленое яблоко!..» Он не шевелился и не отводил взгляда от людей, лишь немного качаясь из стороны в сторону. «Ах, вспомнил! Однажды, давно, когда я был еще глупым крысенком, я сделал ей больно, укусив за пальчик… — Чак обтер оба уха и нос. — Видимо, настал час расплаты. Что же, начинайте…»
— Стас, ты готов?
— Угу…
Я подождал еще пару секунд и повернул переключатель.
7. Неудача
Едва я повернул рукоятку, в ту же секунду мощный выброс энергии преобразовался в яркую вспышку! Настолько яркую, что все буквально утонуло в свете — тени и предметы отбрасывающие их, исчезли, а я очутился один внутри белоснежного, с синими отливами, пространства. Если бы вспышка продолжалась чуть дольше одного мгновения, мы бы с большой вероятностью ослепли от такой белизны. Закрытые веки не спасли: фотоны преодолели это препятствие, не заметив его, добравшись до чувствительной сетчатки глаз.
В помещении чувствовалась свежесть.
— Вау!.. — только и сказал кто-то из нас.
Мы побросали шлемы и, будучи полностью дезориентированными, стояли на месте, приходя в себя. Кроме темных пятен перед глазами, я ничего не видел. Текли слезы.
Слепота, слава богу оказалась временной и длилась всего пару минут.
С другой стороны — ничего не взорвалось. Хлопков и других громких звуков не было, как и запахов — например, горелой проводки. Лишь освежающий эффект, будто после грозы. Все остальное прошло на удивление гладко и тихо, и кроме нашего трехэтажного мата никто ничего не услышал и не понял бы снаружи.
Все лампочки в радиусе четырех метров от эпицентра предсказуемо перегорели. Зона погрузилась в тень. Засвеченные круги вспышки все еще плыли перед глазами.
— Чак. Он исчез! — заорал Стас и схватил меня за рукав.
Я напряг зрение и прищурился, вперившись в то место, где продолжала стоять клетка: пустая!
Стас первым выбежал из-за укрытия и бросился к клетке, забыв про всякие предосторожности. Он заглянул под верстак, на котором она стояла, обошел его по кругу и, сомневаясь, с опаской прикоснулся к клетке, будто убеждаясь в ее реальности, затем взглянул на меня и пожал плечами.