Через несколько минут землю затрясло. Гора местами осыпалась, но «главный вход» не перекрыло.
Когда толчки закончились, Королёва решила спуститься внутрь пещеры. Но сначала она решила рассказать о своей гипотезе Маше. Благо, та уже опускалась ей навстречу.
— У меня есть идея… — сказала Лена. — Надо спуститься вниз, в пещеру. Наверняка один из проходов завалило камнями, и неандертальцы ушли вглубь.
— Ты спятила?! А если вдруг афтер-шок?![19] Нас тоже замурует!
— Вызовем спасателей из Института. Ну же, в этот раз надо рискнуть! Мы на пороге открытия! Ты же столько к этому шла!
— Ладно… — вздохнула Маша и вдруг рассмеялась. — Ты умеешь убеждать!
Внутри оказалось много ходов. Маша, чтобы не терять времени, активировала датчики. Сигналы шли из левого лаза, и подруги отправились туда.
Лене казалось, что прошла вечность.
«Вот тебе и несколько часов понаблюдали». Она уже устала идти, скрючившись, спина ныла.
— Нашла, — полушёпотом сказала Маша. Её голос разнёсся эхом по пещере.
Королёва включила видеозапись и ускорилась. Вскоре она увидела перед собой груду камней.
— Сигнал идёт оттуда. — сказала Мария. — Значит, неандертальцы оказались заперты там. Видимо, там дальше есть проход к подземным «коридорам» и рекам.
— Но их так мало! А как же генетическое разнообразие? Как они выживут? Хотя, если вспомнить доклад Селезнёвой… Да, они могли выжить.
— Верно. А насчёт генетики… Я изучу образцы, которые мы взяли у подростка. Наверняка, всё прояснится.
Лена уже час сидела в кабинете Ричарда и слушала его стихи.
Темпест стоял посреди комнаты, вытянув правую руку, и декламировал:
Ричард в этой позе чем-то напоминал Пушкина. Он даже был похож на него внешне.[20] Правда, Лена поэзию не оценила. Она в принципе не была ценителем стихов, особенно любительских. Будь перед ней малознакомый человек, она бы давно встала, сказала, что таланта у него нет, и вышла. Но перед ней был Темпест, и с ним бы она так никогда бы не поступила. Поэтому Королёва вежливо выслушала, и осторожно спросила:
— А с чего ты вдруг решил написать поэму? На тебя это не похоже.
— Я пытался писать стихи в старшей школе… Не выходило. И вот когда я лежал на обследовании, меня осенило, что историю Земли нужно рассказывать именно в стихах! Если я смогу передать моим ученикам и друзьям свои чувства, то они будут отправляться в прошлое как Дон-Кихоты.
У Лены глаза вылезли на лоб. «Ему точно эти мерзкие ящерицы повредили мозг!» — подумала она, а вслух сказала:
— Рич, я твой друг. И как друг, скажу правду: ты что, спятил?! Дон-Кихот перечитал глупых псевдоисторических книг и пошёл воевать с мельницами. Ты хочешь, чтобы в прошлое отправлялись наивные дурачки, у которых в голове нет ничего, кроме романтических идей?! Которые думают, что в прошлом всё возвышенно и восторженно?! Ты хоть понимаешь, чем это может быть чревато?! Ты же всегда был за объективный, научный подход!
Темпест смутился. Он понимал, что Лена была права.
Тут дверь открылась и в кабинет вихрем влетела Маша:
— Мне наконец-то пришли все данные с датчиков и камеры! Этот неандерталец прожил целых тридцать пять лет, представляешь? Они же в среднем по двадцать два года живут, вернее, жили! Я сегодня же сяду за анализ данных, и обязательно упомяну тебя в отчёте и в итоговой статье! Спасибо, огромное спасибо за помощь, дорогая!
Она подбежала к Лене и крепко её обняла.
Глава 3. Шахматы и философия
19
Толчок, происходящий после основного и меньший по сравнению с ним. Сильные землетрясения всегда сопровождаются многочисленными повторными толчками.
20
Да, в последних абзацах я без зазрения совести стебалась над тем, как Булычёв переврал образ Темпеста в «Древних тайнах» (фрагмент «поэмы» я взяла оттуда же).