Пройдя всю процедуру оформления. Клим пошел домой с надеждой, что мать не на работе и встретит его. Тихо скрипнув дверью, он зашел в свой дом. С кухни доносились какие-то звуки. Его мать Мария Филипповна, что убирала дом, разожгла буржуйку, на которой в дальнейшем планировала готовить ужин.
– Здравствуй, мама, – затаив дыхание, произнес Клим.
Женщина замерла и через секунду быстро повернулась:
– Леша, как же, Леша!
Крепко обнявшись, они стояли молча несколько минут. И только слезы радости и счастья в их глазах говорили вместо них.
– Ну ладно тебе, мам, видишь, живой-здоровый, все хорошо.
– Вижу, вижу, – утирая глаза, мокрые от слез, неустанно говорила женщина.
– Все, мам, отозвали меня, здесь трудиться буду. В депо уже был, завтра в поездку.
– Приехал, родной, приехал, – все продолжала радостно причитать мать.
– А отец что, в дневную смену?
– Нет, в ночную, но и полдня захватывает. Вырабатывают под двести процентов нормы – за себя и за фронтовых. Да и еще тут авиацией цеха разбомбили, пришлось восстанавливать, и все своими силами. Можно сказать, живет на работе.
– До завтра, может, свидимся, а нет – так приеду. Теперь все же дома, – пытаясь отвлечь мать от переполнявших эмоций, говорил Алексей. – Слушай, мам, я к Кате заходил, там другие люди живут. Куда они переехали, знаешь?
– Да что мы стоим, присаживайся, чаю попьем, сейчас картошка будет, – уходя от темы, начала хлопотать Мария Филипповна.
Алексей стал располагаться, вынул из вещмешка свои вещи, умылся и вновь задал вопрос.
– Мам, так что с Катюшей? Знаешь, куда переехали? – уже более настойчиво спросил Алексей.
– Отца ее перевели в другой город, и она с ним поехала, – накрывая на стол, начала говорить Мария Филипповна. – Не оставаться же ей одной. Если не ошибаюсь, в феврале это было.
– Да… и куда? – сделав глоток чаю, с интересом спросил Алексей.
– В Сталинград.
– Куда?! – не поверив своим ушам, громко крикнул Алексей. От переживаний он встал из-за стола и стал нервно ходить по кухне.
– Ну кто же знал, что все так обернется и немец в нашу сторону пойдет.
– Кто знал, что война будет, – ответил ей на это Алексей.
Весь день до поздней ночи, до самого сна он думал только об одном: «Родная моя, куда же тебя занесло!..»
19 августа 1942 года при массовой поддержке авиации 6-я армия Паулюса нанесла удар в северном направлении Сталинграда. 23 августа немцы подвергли город ожесточенной бомбардировке, было совершено около двух тысяч самолето-вылетов. Впоследствии маршал Советского Союза А. И. Еременко писал:
«Многое пришлось пережить и перевидеть на военных дорогах, но то, что я увидел 23 августа в Сталинграде, поразило меня. Город горел, он был чудовищно разрушен. Но в то же время он демонстрировал силу советских людей, их стремление во что бы то ни стало одолеть врага».
25 августа в Сталинграде было объявлено осадное положение. В каждом районе города были созданы чрезвычайные комиссии. Обстановка осложнялась с каждым днем, враг переправил за Дон большие силы. 2—12 сентября шли ожесточенные бои на внутреннем обводе обороны города. Враг стоял в четырех километрах от центра города.
В такой обстановке требовалась четкая организация обороны и быстрая, своевременная передача информации по оборонительным позициям. Каждая огневая точка посредством полевой связи была соединена с узлом связи комитета обороны города. Именно этот узел производил прием данных и передачу приказов по боевым действиям. И здесь несла свою службу младший сержант Вярцева Катерина, обеспечивая связь командного пункта с передовой.
Ее отец, Петр Матвеевич, когда-то долгое время работал в Сталинграде. Сначала дежурным по железнодорожной станции, затем начальником вокзала. Он был родом из этих мест и очень хорошо знал город и его окрестности. Поэтому он и был переведен на столь важный участок незадолго до боевых действий, также он входил в состав штаба обороны города.