ПОЛ. Несчастливым? С чего это вы взяли? Я вам когда-нибудь жаловался?
СИЛЬВИЯ. А я и сама могу сообразить, что к чему, мистер Кэнингем. Мы оба с вами знаем, что будь ваша воля, вы бы давно ее бросили.
ПОЛ. Неужели?
СИЛЬВИЯ. Будьте уверены!
ПОЛ. К вашему сведению, мисс Пейтон, моя жена самая замечательная… (Встает). Слышите — самая замечательная, самая порядочная женщина, какую знаю я, и мне неслыханно повезло…
СИЛЬВИЯ. Да будет вам, мистер Кэнингем!
ПОЛ. И еще, к вашему сведению — я бы не променял ее на десяток таких, как вы.
СИЛЬВИЯ. При всем желании вам бы этого не удалось.
Жужжит зуммер, она поправляет волосы и т. д.
Слава богу, наконец-то хоть минутку от вас отдохну!
ПОЛ (отворачиваясь, громким шепотом). Дрянь!
СИЛЬВИЯ (обернувшись, с яростью). Что вы сказали?
Ответа нет.
Советую помалкивать! (Выходит).
ПОЛ идет к вешалке, не разворачивая бумагу и не вынимая бутылку из кармана пальто, наливает виски в бумажный стаканчик, опрокидывает в рот и наливает еще. Садится и печатает.
Входит СИЛЬВИЯ.
СИЛЬВИЯ. Велел это перепечатать и отнести в третью комнату.
ПОЛ. Что вы сказали?
СИЛЬВИЯ (за машинкой). То, что вы слышали.
ПОЛ. А, так теперь вы послушайте! Можете пойти к нему и послать его ко всем чертям. Я ему в курьеры не нанимался!
СИЛЬВИЯ. Пойдите сами.
ПОЛ. Что ж, это идея! (Хватает бумагу и идет к двери Хозяина). Неплохая идея! (Уходит).
СИЛЬВИЯ (печатает, произнося нараспев, как прежде). Мистер Томас Чивер, Харли Стрит пятьсот двенадцать, Нью-Йорк… (Вынимает открытку, вкладывает новую). Надеюсь, у вас все благополучно, мистер Томас Чивер… А теперь кто к нам пожаловал? А, это… (Печатает). Мисс Тина Чивер, Монро авеню, семьдесят восемь, Нью-Йорк: штат Нью-Йорк. Как вы поживаете, мисс…
Входит ПОЛ. Он яростно рвет бумагу, швыряет клочки кверху, кричит в дверь Хозяина.
ПОЛ. Вот вам, вот вам, к чертовой матери и вас, и валу паршивую работу, старый кретин!
СИЛЬВИЯ. Пол!
ПОЛ. Пойдите, полюбуйтесь на Хозяина! Вот он, на корточках спрятался за стол! Если б он стоял на ногах, как мужчина, я бы надавал ему в морду!
СИЛЬВИЯ. Вы… вы заявили об уходе?
ПОЛ. А вы думали, я целоваться к нему полез? Хочет, чтоб я был у него на побегушках?! Я к нему в рассыльные не нанимался! (Кричит в дверь). Слышишь, старый негодяй? Я тебе не рассыльный!
СИЛЬВИЯ (встает, взволнованно). Пол, замолчите, прошу вас! Вы и так попали в беду!
ПОЛ. Я? В беду? Ха! В жизни так не смеялся. Перед вами свободный человек, мисс Пейтон, свободный и независимый человек! Да-да! Сколько лет у меня не было так легко на душе.
СИЛЬВИЯ (идет следом за ним к вешалке). Но что же вы теперь будете делать?
ПОЛ (вынимает из кармана пальто бутылку, срывает бумагу). Во-первых, начну жить, начну быть самим собой, снова стану мужчиной. Знаете, что значить быть мужчиной, мисс Пейтон? Теперь мужчин не бывает, все они боятся потерять работу, боятся истратить лишний доллар, боятся собственной тени. А вот этот мужчина не боится, нет! Я никому сапоги лизать не стану. Что вы так смотрите? Это же моя давняя привычка. Хотите угощу? Нет? Я так и думал. (Пьет из бутылки).
СИЛЬВИЯ. Пол, не надо, это не в вашем духе.
ПОЛ. Откуда вы знаете, что в моем духе и что не в моем? Как может кто-нибудь знать? Мы все живем в одиночку, мисс Пейтон, каждый из нас один в этом одиноком, свирепом мире. (Пьет).
СИЛЬВИЯ. Как это верно.
ПОЛ. Сказать, что я сделаю? Все брошу, все к черту. Знаете, кто сядет завтра же в первый же автобус, который пойдет на запад? Я. Спорим на что хотите. (Подносит бутылку ко рту).
СИЛЬВИЯ (пытаясь отнять бутылку). Пол, перестаньте, хватит с вас!
ПОЛ (вырывает у нее бутылку). Слушайте, я говорю не сгоряча и не спьяну. Я думаю об этом с давних пор. Провались он, этот город, тут только шум, сажа да сплошное жульничество. Не знаю, куда повезет меня тот автобус, но я из него не выйду, пока не найду такое место, где свежий воздух, много простора, — да, вот что мне нужно — простор и горы, горы до самого неба. И когда я увижу такое место, я сойду с автобуса и останусь жить.