УПОТРЕБЛЕНИЕ
7-Methoxy-Beta-Carboline (Telepathine).
– Что ты там интересного разглядел? – спросил я его.
– Все-таки ты не дрочил, – хихикнул он. – А чего так долго не открывал?
Он не дождался ответа и прошел в коридор, слегка задев меня плечом. Скинул мокасины и босиком проследовал в комнату. На плече у него висела большая спортивная сумка. Он не бросил ее, по обыкновению, на пол. Он умудрялся бросать сумки именно так, чтобы я обязательно по нескольку раз запинался об них. Он сел на кресло и бережно положил сумку на колени. Потом, помолчав немного, спросил.
– А чего так долго не открывал?
– Я уснул, – я подошел к подоконнику, сел на него и закурил.
– Ты уснул? Так рано?
– Да. Очень странно. Я курил, высунувшись в окно, и внезапно уснул. Сигарета выпала из моих рук и чуть не спалила шикарную шевелюру итальянца, моего соседа снизу.
– Ты видел сон? О чем он?
– Да так, – я немного засмущался, – сисястая брюнеточка с голубыми глазами выходила на берег из моря.
Угу, – я видел, что он не хочет больше обсуждать свой сон, поэтому сменил тему, – ты помнишь, что мы собирались с тобой сегодня делать?
– Не очень отчетливо помню, – ответил ему я, – поужинать в пиццерии? Напиться в соседнем пабе? Пойти к той сестричке и трахать ее всю ночь вдвоем?
– Нет, ты все забыл. Неужели ты не помнишь того, что мы так долго с тобой обсуждали? Группу Coil, машины времени, наркотики. Ты ведь был трезвый вчера. Почему ты ничего не помнишь?
– Я смутно помню. Я не буду употреблять наркотики. Это незаконно. Что это за группа Coil еще?
– Ну как же, – эмоционально отвечаю я ему, – группа Coil. Джон Баланс и Крис Кристоферсон. Мои любимые музыканты. Наркоманы. Алкоголики. Гомосексуалисты.
– Фу, какая мерзость, – отвечаю я ему и, предварительно глянув вниз, выкидываю сигарету из окна, – какая взрывоопасная смесь. Они еще выпускают свои альбомы?
– Нет, они умерли. Сначала Баланс упал с лестницы и сломал себе шею. Потом Кристоферсон тихо умер во сне. Теперь они на небесах и ждут встречи с нами.
– Слушай, зачем ты мне это рассказываешь? Я не хочу слушать их музыку. Я не хочу употреблять наркотики. Это вредно и ведет к половому бессилию.
– Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха, – я покатился со смеху, – наркотики ведут к половому бессилию? Где ты это прочитал? Насмешил. Но мы ведь решили не просто употреблять наркотики. Мы решили совершить ритуал, где музыка – это дверь. А специально подобранные вещества – это ключ.
– Ключ к чему? – не понял я.
– Этого мы еще сами не знаем. Возможно, они – ключ к осознанию себя, как машины времени.
– У меня появляются нехорошие ощущения, бро. Ты точно ничего не употребил только что, ну или накануне?
– Ничего я не употребил. Я все с собой принес.
– Что ты с собой принес?
– Все я тебе рассказывать не буду. Должна же быть какая-то интрига. Для первого этапа у нас все есть. Это ингредиенты для приготовления ******** (зачеркнуто цензурой) и двойная виниловая пластинка группы Coil. Сегодня мы будем слушать первую сторону. На ней записана одна композиция 7-Methoxy-Beta-Carboline (Telepathine). Это как раз то, что мы будем употреблять.
– Мы музыку будем употреблять?
– Нет. Вещество. Послушай. Извини за оффтоп. Я давно тебя спросить хотел. Скажи, а почему сейчас наш диалог обычным шрифтом в книге оформлен? Не логичней бы было, например, твои реплики обычным шрифтом излагать, а мои, например, курсивом выделять?
– Нет. Не логично. Так было бы логично, если бы я прикидывался, что с кем-то посторонним диалог веду. Со своим эго, например. А я сейчас сам с собой разговариваю. Я всегда, правда, сам с собой разговариваю, но зачастую разыгрываю целые пьесы и играю подчас за несколько персонажей. Иногда количество этих персонажей доходит до нескольких десятков. Плюс массовка.
– Круто, – выдавил из себя я это слово. Я сейчас реально испугался. У меня мурашки по телу побежали, – меня, что ли нет? Ты за меня играешь?