— Ты откуда? — тёрла она глаза.
Та неопределённо махнула.
— Оттуда. Сашу сорвала с работы, — продолжала она объяснять подруге ситуацию. — Он и открыл. Вот чудилка, спишь без задних ног, оказывается.
Машка недовольно раздирала никак не желающие открываться глаза кулаком. Уснула под утро, жалея себя разнесчастную. Просопливилась в подушку почти до утра. Вместо объяснений недовольно спросила:
— Который час?
— Обед прошёл, я задерживаюсь по твоей милости, — подсел к ней брат. — Дрыхнет, а ты панику бестолковую устроила Юлька.
— Кто ж знал, что она живая, — оправдывалась та.
Он легко щипнул её за руку. Машка ойкнула.
— Живее не бывает, опять, наверное, всю ночь по своему балалаечнику убивалась? — заметил брат.
— Отстань, — отмахнулась от него Машка.
— Саш, не перегибай палку, — попробовала влезть в воспитательный процесс Юлька.
Она получила такой взгляд, что отвернулась, но этим не обошлось.
— Не лезь, — отбрил он её.
— Братец, это чересчур жестоко, — пропищала несчастная Маша.
Саша огляделся ища причину такой хандры. Взгляд его скользнул по плакату, потом по туалетному столику заставленного всякой всячиной.
— Оп-па, это серьёзно, — расшвырял он стопку дисков и кассет. Смотри-ка, и видео достала или сама записала? Ах, ах, какие мы ранимые, не кривись. Всю ночь уши напрягала. Ума ноль. Зачем тебе это кино.
Маша негодовала.
— Это моя жизнь…
— А моя головная боль, — похлопал по своей голове ладонью Саша.
— Не трогай меня. Лучше сделай кофе, — огрызнулась она на брата.
Тот пошёл на попятную, сменив гнев на милость. Теперь его занимал её желудок.
— Ты вообще-то ешь? Я проверил, холодильник пуст. Одни глаза на бледном портрете остались. Смотри, допрыгаешься, матушке наябедничаю.
"О! только не это!"
— Сашенька, миленький мой братик, ты не сделаешь этого, — метнулась она к нему.
— Если дальше так пойдёт, запросто, — пригрозил брат, отбиваясь от её объятий. — Ладно, поеду я, дела жмут. Деньги есть, не растрынькала ещё?
— Есть, — кивнула обрадовано она.
Но при волшебном слове — "деньги", оживилась скучающая от нотаций Юлька, которую воспитательным процессом оттёрли от подруги.
— Саша ты такой тормоз, ну совсем никакой, с кисточкой, денег всегда мало, тем более для молодой девушки, — не смотря на Машкины протесты, протянула Юля к нему руку. — Позолоти бриллиантовый. Мартышкам и вешалкам своим не жалеешь, а на сестре экономию развёл.
Собравшийся было выходить Александр встал, как вкопанный.
— Ещё одна с пальм голос подаёт. Вас обоих на цепочках надо к дереву привязывать. О чём матушка думала, оставляя тебя одну. На вот, — кинул он на стол пачку. — В счёт будущей зарплаты.
Выпалив:- "Ты прелесть!" Проводив Сашу, Юлька накинулась на подругу.
— Ты чего так раскисла Машуня?
Та с глубоким всхлипом поведала:
— Он даже не смотрит на меня, вчера цветы не взял.
— Надеюсь, ты там не упрашивала его…,- напугалась Юля, вспомнив историю с катающейся по сцене бутылкой.
Маше вспомнила тоже самое.
— Оставила у ног…,- уткнулась в грудь подруги она, наконец-то появилась и у неё своя стена плача. — Там таких, как я, сотни бегают. Я видела. Серьёзного ничего не получится.
Что могла сделать в такой ситуации верная подруга? Правильно — уговаривать.
— Не накручивай себя подруга. У каждого свой интерес в этой жизни. Они это они, а у тебя сердце болит, любовь у тебя, это открывает все двери и замки. Встряхнись. Вечером будет тебе график их гастролей. Давай сегодня со мной проветришься, я пару старых песен своих пою. Юбилейный вечер поэта песенника, у меня есть два пригласительных. Собирайся. Вся богема подвалит, я тебе обещаю. Походим, пообщаемся. Твой — тоже там участие принимает.
— Зачем надоедать, всё равно ничего из этого не сложится, — засомневалась Маша.
Юля сразу всё расставила по местам:
— А при чём здесь он, на людей посмотришь, себя покажешь. Поехали. Совсем закисла без меня. Каблук высокий не примеряй, — остановила она Машку, выкинувшую из шкафа пару туфель на высоком каблуке.
Такому Маша не могла не удивиться, Юлька буквально каждый раз заставляла её выряжаться в каблуки невозможного размера.
— Почему?
Подруга не сделала из того тайны.
— Сходим потом в одно место, мне советовали посетить, посидим недолго, потанцуем.
Машка катилась с ней по вечерней Москве удивляясь, как подруга ловко управляется с автомобилем. Машке никогда не научиться этому. Вместе же учились вождению на курсах, но Юля водит, а Машка нет. "Куда не глянь везде кулёма", — обругала она себя. Переключившись на подсказывающего Юльке водителя и телохранителя, который, уступив руль хозяйке, приглядывал всё же за ней, она отвлеклась от своих невесёлых дум. Машке было смешно и удивительно смотреть на то, как Юльке вдруг посадили на хвост водителя и телохранителя. Раньше они разъезжали одни. "С чего бы это такие меры", — гадала Маша. Прервав её бестолковые мысли, подруга тормознула у цветочного базара.