Смыл сказанного медленно проникал в голову, разливаясь просто необузданной волной благодарности.
– Вик… – протянула я, бросаясь парню на шею. – Спасибо.
В груди вспыхнула надежда на то, что я смогу снова стать обычной собой – неуклюжей продавщицей, а не ходячей проблемой. Уже скоро дойдет до того, что чихну – и снесу целых город, как карточный домик.
– Э… – парень смутился и напрягся так, будто одеревенел и превратился в Пиноккио. – Не за что.
Отскочила от него, как только осознала всю двусмысленность ситуации. Его мимолетное смущение передалось мне и застряло в горле. Сглотнула, нервно дернув головой – фаты изучали стремительно приближающийся под нами город, и сделали вид, что ничего не заметили. А может, в их глазах не случилось ничего криминального? Тогда почему так горят щеки? Подставила лицо прохладному ветру, приносившему запахи полевых трав – дразнящие, мятно-сладкие и горькие – и зажмурилась, вдохнув полной грудью. На выдохе открыла глаза и сразу наткнулась на наблюдавшего за мной Вика. Под ребрами все сжалось и дернулось – что-то в его карих глазах дернуло внутреннюю струну. Но парень быстро отвернулся, разорвав зрительный контакт, неуклюже дернув короткие волоски у основания шеи.
Голоса, наполнявшие улицы, смешивались со звуками природы – стрекотанием цикад, пением птиц, плеском воды, шелестом деревьев. Мы приземлились за белой стеной сада, окружающего храм: ковер опустился прямо на траву возле круглого арочного прохода.
– А вот обитель Двух Сестер, – пафосно произнес Вик разведя руками.
ПМП 41. Прогулка по воздуху: основы медитации – наше все!
– Нет, снова не так. Нам. Мьохо. Ренге. Кьо47, – голос седобородого монаха в белых одеждах лился спокойно и легко, словно ручеек в безветренный летний день. Казалось, его ничем не возможно было вывести из равновесия. Даже то, что за прошедшие два дня, что мы провели в этом бабьем царстве – в храме жили одни девушки, не считая старого настоятеля – я ни разу правильно не произнесла ни одну из тех мантр гармонии, которыми мастер Ши Бо безуспешно пытался меня научить.
– Нам. Мьяха. Ренги. Ко, – в пятидесятый раз повторила я, чувствуя, как раздражение, угнездившееся в онемевших от позы лотоса пальцах ног, ползет дальше. Услышав плеск со стороны берега и заливистый смех, открыла один глаз и чуть не подпрыгнула от возмущения, едва не свалившись с каменной скульптуры посреди озера, напоминавшей стопку каменных блинчиков. «Вот ведь… жук навозный. Я тут корячусь, ловя вселенский дзен, чтобы в следующую вспышку силы не приложить его камнем по башке, а он озерную живность пугает под хохот монашек!»
– Сосредоточься, – произнес мой учитель, не открывая глаза, даже корпус не дернулся и на миллиметр в мою сторону. – Вдох… Выдох… – мой мозг на секунду полностью сосредоточился на комаре, усевшемся на гладко выбритой щеке, в обрамлении аккуратной бородки, заплетенной в косу. Ни один мускул на лице монаха не дернулся. Комар спокойно напился крови от пуза и улетел. – Нам. Мьохо…
– А когда обед? – поинтересовалось я в унисон со своим желудком.
Старик медленно открыл глаза. Тонкие лучики морщинок расползлись в уголках глаз от его мягкой улыбки. Ослепительно-белая радужка глаз с чуть голубовато-серыми прожилками ослепила своей теплотой. Папа бы на его месте мне бы давно затрещину влепил ну или хотя бы цыкнул – как было, когда я на рыбалке чересчур громко спрашивала: «Ну почему не клюет?». Правда, подзатыльники у папы были шутливо-символичные.
Погрузила кончики пальцев в прохладную воду – от стайки золотых рыбок и красных карпов отделилась парочка хвостатых и с интересом подплывала ближе. Памятуя о тех прожорливых кислотных маленьких рыбешек – которые вцепились в меня в первые же секунды в новом мире – быстро отдернула руку.
Ши Бо молча выпрямился на камне для медитации, на котором сидел, слева от меня: мы с ним находились в самом центре озера. Оно разливалось прямо у подножья храма. Каменные помосты и проходы соединяли самые дальние части храмового комплекса. Маленькие пагоды с тонкими красными колонами и такими же изогнутыми вверх углами крыши, как и у основного храма, располагались прямо в воде, стоя на маленьких ножках.
Последовав примеру настоятеля, встала на ноги. Оттянув натирающий шею стоячий воротник монашеского одеянья, чем-то напоминавшего китайскую или японскую традиционную одежду. Но в отличие от других девушек на мне вместо расшитых цветными нитками юбок были штаны, идентичные тому, что были на мастере. Широкие рукава и просторный крой верхней части, в довесок к моей короткой прическе, делали меня похожей на его сына, а не на залетную ученицу.
47
«Мьохо-ренге-кьо» – название Сутры Лотоса в японском произношении китайских иероглифов, а буквальное значение Нам-мьохо-ренге-кьо – «Я посвящаю себя Сокровенному Закону Сутры Лотоса.