Возникла пауза, и из голоса юриста исчезли сонливость и раздражение.
— Дебора? Ради всего святого, где вы?
— В Греции, Кельвин, — ответила она спокойно, — и остаюсь здесь. По крайней мере пока.
— Что происходит?
— Полиция меня ищет?
— Да. Не очень, — ответил он. — Я не уверен. Один из них спрашивал меня, знаю ли я, где вы, но и только.
— Который?
— Который? А какая разница?
— Большая. Который?
— Кин, — сказал он. — По-моему, вы ему не слишком нравитесь. Он будет в ярости, когда узнает, что вы покинули страну.
— Наверное, он уже в курсе. Послушайте, Кельвин, я понимаю, что мы не знаем друг друга, но мне нужно кому-то доверять, а у вас были дела с Ричардом, так что... если позволите...
— Конечно, — ответил он, теперь полностью проснувшись. — Что вам нужно?
— Все, что сможете найти и послать мне электронной почтой о Шлимане, Микенах, Агамемноне или Атрее из компьютера Ричарда.
— Что? Мне не разрешат им воспользоваться.
— Разрешат. Вы занимаетесь его имуществом. Ричарда убили из-за тайной коллекции наверху, из-за того, что оттуда забрали.
— А чего там не хватает?
Дебора заколебалась.
— По-моему, там была погребальная маска.
— Вроде той, которую мы видели на экране компьютера?
— Пожалуйста, сделайте, что я прошу. На вашей карточке есть адрес электронной почты. Я напишу вам, и вы сможете послать мне все, что найдете.
Дебора помолчала, затем все-таки добавила:
— Мне кажется, есть шанс, что полиция не станет ловить убийцу.
— Что вы хотите сказать? Вам кажется, что полиция каким-то образом... замешана?
— Еще не знаю, — ответила она. — Но я бы поинтересовалась этими детективами, прежде чем что-нибудь им рассказывать.
Кельвин неуверенно молчал. Дебора ждала его реакции.
— Хорошо, — сказал он наконец. — Поинтересуюсь.
— И... Кельвин?
— Да?
— Если они начнут говорить, что Ричарда убила я, не верьте.
Минут десять Дебора смотрела телевизор, потом быстро вымылась жесткой водой (уезжая из Атланты, она всегда скучала по тамошней воде) и уже собиралась ложиться спать, как зазвонил телефон.
— Мисс Миллер, — произнес знакомый голос с английским акцентом. — Боюсь, сегодня я напугал вас.
— Ничего, — ответила она. — Хотя подобный разговор следовало бы вести на равных.
— Что вы имеете в виду?
— Вы знаете мое имя, но я не знаю вашего.
Промедление было совсем незначительным, и ей показалось, что она услышала вздох.
— Отлично, — сказал он. — Я Маркус Фиц-Стивенс.
Возможно, он лгал, но ей было все равно. Главное, она заставила его выполнить свое требование.
— Давайте-ка начнем с самого начала, а?
Глава 27
По дороге в гостиницу Дебора вспоминала разговор с англичанином на Акрополе и чем больше думала, тем меньше понимала. Бессмыслица какая-то. Либо он талантливый актер и психолог, либо одни и те же факты они воспринимают абсолютно по-разному. Он обвинил ее в убийстве Ричарда, чтобы обелить себя? Или он действительно считает Дебору убийцей? А если он собирался ее убить, то зачем было беседовать с ней в общественном месте? Все вопросы вели к еще одному, еще более странному: неужто он и впрямь считает, будто маска у нее? Сдается, что да. Иначе с какой бы стати он вообразил, что Дебора а нем заинтересована?
Вот эти вопросы, а не только проснувшаяся злость, заставили ее не мчаться со всех ног на автовокзал или в аэропорт, а вернуться в гостиницу, куда — Дебора была уверена — англичанин будет ей звонить.
Теперь она сидела очень тихо, положив рядом на кровать блокнот с напечатанным вверху страницы названием гостиницы, с шариковой ручкой в руке и телефонной трубкой, зажатой между щекой и плечом.
— Ну ладно, Маркус, — сказала она. — Выкладывайте.
— Во-первых, простите, что я вас напугал, — начал он. — Во-вторых, я, наверное, был несправедлив к вам, предположив, что вы убили своего работодателя.
Высказанное таким суконным языком, это предположение звучало еще более абсурдно, но Дебора сумела не зацикливаться на форме.
— Действительно несправедливы, — осторожно ответила она.
— И боюсь, вы искренне полагаете, что я мог совершить... этот поступок.
— Верно. Сейчас вы мне скажете, что не совершали его.
— Безусловно.
Из трубки слышатся лишь ровный интеллигентный голос: ни треска, ни уличных шумов. Возможно, он сидит в таком же, как у нее, гостиничном номере...
— Когда вы первый раз позвонили мне в Атланте, вы спросили, забрали ли они тело, — сказала она. — Кто «они», и, если вы не знали, что Ричард мертв, почему спрашивали о его теле?