Самолет с негромким жужжанием и глухим стуком выпустил шасси — механический звук, напомнивший всем о совершенно невероятной материальности гигантской металлической трубы, которая еще и летает.
Теперь Дебора увидела машины, автобус, даже несколько редких в Атланте пешеходов, потом вершины деревьев, линии электропередачи и внезапно — почти в натуральную величину — оживленное шоссе и эстакаду. Они пересекли дорогу (по три полосы в каждую сторону) и высокий забор из проволоки, а потом появились взлетно-посадочные полосы. Через несколько футов последовал еще один глухой удар, затем мгновение тишины, когда самолет, казалось, скользил без двигателей или гравитации, и, наконец, мягкий толчок колес о бетон и напряжение тормозов. Дебору по инерции качнуло вперед.
Они еще рулили к терминалу, когда рядом с ней появился один из стюардов — молодой, спортивного вида парень. Похоже, гей.
— Где ваши вещи, мисс Миллер?
Дебора тупо посмотрела на него, затем кивнула на багажную полку. Он достал оттуда рюкзак и пластиковый пакет.
— Что-нибудь еще?
— Нет.
— Как только самолет остановится, — сказал стюард, словно они собирались прокатиться на американских горках, — мы выйдем.
Дебора молча кивнула. Во рту пересохло, она все время оглядывалась, хотя сама не знала, что ищет. Вдруг вспомнилось, как в десять лет она выступала с фортепианным концертом в зале Бруклинского административного центра и выглядывала в щелку занавеса, чтобы найти среди зрителей отца, а руки потели и дрожали. Ощущение было примерно такое же, как перед выходом на сцену.
Самолет развернулся, проехал еще чуть-чуть и наконец остановился. Дебора отстегнула ремень, а стюард помог ей встать и быстро повел к выходу. Стюардесса, сидевшая там, поспешно ушла, с занятым видом отводя глаза.
Провожатый Деборы нажал на рычаг механизма блокировки, сдвинул овальную панель, и перед ними появился внешний мир. В выдвижном трапе за дверью мужчины и женщины из обслуживающего персонала в непромокаемых формах и жилетах с флуоресцентной розовой отделкой расступились перед полицейским в форме. Рядом стояли Кин и Кернига.
— Спасибо, — сказал Кин стюарду. — Дальше мы сами.
Коп в форме взял ее сумки, а стюард без единого слова исчез в самолете.
— Пожалуйста, пройдемте с нами, мисс Миллер, — сказал Кернига. — У нас есть несколько вопросов насчет...
— Я не пойду с вами, — ответила Дебора.
— Еще как пойдете. — С этими словами Кин шагнул к ней.
Где-то в глубине «рукава» началась суматоха, оттуда выскочил какой-то человек с взъерошенными волосами и явно встревоженный. Это был Кельвин Бауэрс. За ним по пятам бежал охранник.
— Дебора! — крикнул Кельвин.
— Уберите его отсюда! — завопил Кин.
— Они хотят меня увезти! — закричала Дебора туда, где Кельвин, теперь наполовину загороженный охранником, тянул шею, стараясь разглядеть, что происходит.
— Я ее адвокат! — закричал он. — Вы не вправе арестовать ее, не взяв меня с собой.
— Это не арест. — Кернига не сводил глаз с Деборы. — Хотя можем и арестовать — и сделаем это, если вы не перестанете валять дурака.
Кельвин вырвался и, буквально пролетев последние несколько ярдов, присоединился к ним.
— Надо сообщить в полицию, — сказала Дебора Кельвину. — В настоящую полицию.
— Вы в полной безопасности, — уверил Кернига.
— С вами? — бросила она в ответ. — Неужели? Покажите-ка ваш значок.
Кернига помрачнел:
— Нет времени.
— Я сказала, покажите значок! — повторила Дебора. Это прозвучало громче, чем она хотела, и несколько пронзительнее.
Кернига бросил косой взгляд на Кина. Второй детектив слегка пожал плечами и отвел глаза. Кернига кисло сморщился, залез в карман и вытащил черный кожаный предмет, размером и формой напоминающий бумажник. Резким движением открыл и показал.
Дебора вытаращила глаза. В бумажнике была карточка с фотографией Керниги, как на водительском удостоверении, и тремя большими буквами: ФБР.
Глава 53
— ФБР? — произнесла Дебора, инстинктивно бросив взгляд на Кина. Тот пожал плечами и кивнул. — Почему вы не сказали раньше?
— Не видел надобности, — ответил Кернига.
— Минуточку, — вмешался Кельвин. — Почему это дело федеральной юрисдикции? Кто здесь осуществляет правосудие?