Майлз проигнорировал его слова.
— Он, может, и умеет ввернуть умную фразу и завязать галстук таким… таким образом…
— Это узел моего изобретения, — вкрадчиво вставил Вон, но тут же умолк с булькающим звуком, когда Генриетта сильно наступила ему на ногу.
Майлз это заметил, но совершенно неправильно истолковал.
— Это несносно, Генриетта, как ты можешь им увлекаться? Все эти цветистые комплименты… этим повесы и занимаются. Чистой воды пустые комплименты. Они не настоящие. Что бы он ни говорил, он не любит тебя, как… э…
Майлз осекся, на лице его застыло выражение безнадежного ужаса.
В комнате воцарилась тишина. Болван с любопытством высунулся из-под дивана.
— Как? — не своим голосом подбодрила его Генриетта.
Майлз захлопал глазами, в безмолвной тревоге открывая и закрывая рот и смахивая на обреченного, впервые увидевшего топор палача. Придя к выводу, что выхода нет, Майлз с достоинством взошел на эшафот.
— Как я, — горестно проговорил он.
— Любишь? Меня? Ты? — пискнула Генриетта, разом потеряв и словарный запас, и голос. Мгновение подумала и добавила: — Правда?
— Я не так собирался это сказать, — с мольбой воззвал к ней Майлз. — Я все запланировал.
Генриетта ослепительно улыбнулась. Откинув назад волосы, она легкомысленно объявила:
— Мне все равно, как ты это сказал, до тех нор пока не откажешься от своих слов.
Майлз все еще оплакивал утрату Романтического Плана.
— Должно было быть шампанское, устрицы, а ты, — он передвинул воображаемую мебель, — сидела бы там, и я встал бы на одно колено и… и…
Майлз не находил слов. В немом отчаянии он взмахнул руками.
Генриетту слова оставляли редко.
— Ты круглый идиот, — сказала она таким любящим тоном, что Вон деликатно отошел на несколько шагов, а Болван совсем выбрался из-под дивана, собираясь получше все рассмотреть.
Протянув руки к Майлзу, Генриетта подняла сияющие глаза к его разбитому лицу.
— Я никогда не ожидала грандиозных признаний в любви или романтических жестов.
— Но ты их заслужила, — упрямо сказал Майлз. — Ты заслужила цветы, и шоколад, и… — Он помолчал, роясь в памяти. Прикинул, что сейчас не совсем подходящий момент для упоминания о чищеных виноградинах. — Стихи, — с торжеством закончил он.
— Думаю, мы спокойно без них обойдемся, — с шутливой мрачностью сказала Генриетта. — Разумеется, если время от времени тебе удастся сочинить оду-другую…
— Ты заслужила лучшего, — настаивал Майлз. — Не поспешной свадьбы и брачной ночи второпях…
На щеках Генриетты заиграли ямочки.
— У меня на этот счет жалоб нет. А у тебя?
— Не глупи, — проворчал он.
— Тогда все в порядке, — твердо заявила Генриетта.
Майлз открыл рот, собираясь возразить, но Генриетта остановила мужа, просто приложив палец к его губам. Мягкое прикосновение заставило Майлза замолчать вернее орды неистовых французов. Генриетта решила запомнить это на будущее, надеясь, что французы никогда об этом не узнают.
— Я не хочу лучшего, — просто сказала она, подтверждая свои слова красноречивым взглядом. — Я хочу тебя.
Майлз издал странный сдавленный звук, который в иных обстоятельствах превратился бы в смех.
— Спасибо, Генриетта, — с нежностью произнес он.
— Ты знаешь, что я имею в виду.
— Да. — Майлз взял ее руку и поцеловал в ладонь с таким благоговением, что у Генриетты пересохло в горле. — Знаю.
— Я люблю тебя, ты знаешь, — проговорила Генриетта, преодолевая непонятное стеснение в горле.
— На самом деле я не знал, — заметил Майлз, глядя на нее с изумлением, как взирает на свой дом вернувшийся из далекого путешествия странник, когда все старые знакомые места соединяются для него в новую и согревающую сердце картину.
— Как ты мог не знать, — возмутилась Генриетта, — когда я ходила за тобой по пятам, как влюбленная утка?
— Утка? — отозвался Майлз и недоверчиво улыбнулся; плечи его затряслись от сдерживаемого смеха. — Поверь мне, Генриетта, ты никогда не походила утку. На курицу[76] — может быть. — Он повел бровями, Генриетта застонала. — Но никогда на утку.
Генриетта стукнула его в грудь.
— И нисколько не смешно! Это было ужасно. А затем, когда обстоятельства вынудили тебя жениться на мне…
Майлз кашлянул, уже без особого веселья.
— Не уверен в уместности слова «вынудили».
— А как еще это можно назвать, когда тебе угрожают вызовом?
— Тут есть некая логическая неувязочка. — Майлз смущенно помолчал. — Если ты обратила внимание, Ричард вообще-то не хотел, чтобы мы поженились.