Не понравилось одно: он слишком часто обнимал меня - и испытующе заглядывал в глаза, то и дело слишком близко склоняясь к моим губам. Хорошо, что можно использовать известный жестовый приём в танго: напрямую держать партнёра на расстоянии, уперевшись ладонью ему в грудь. Типа - отодвигая. Правда, после нескольких таких повторов он сообразил раскручивать меня - и после нескольких поворотов туда и обратно я снова оказывалась прижатой к нему. А однажды у него прорвалось дрогнувшее движение ладонью над моим лицом, когда я снова откинулась на спину, повиснув на его руке. Сначала я недоумевала, в чём дело, - потом поняла. Хотел снять маску. Фи... Много хочет...
Зато и поиграла. Точнее - он спровоцировал. В секунды, опускаясь передо мной на колени, он плотно провёл ладонями от моих подмышек до колен, заставив покрыться мурашками от чувственного озноба. Сначала я рассердилась, потом почти машинально (коленопреклонённый, он опустил голову, и было не удержаться!) развернулась - с махом ноги над его головой. Он вздрогнул от неожиданности, а когда снова оказался на ногах, кажется, даже наконец улыбнулся - уголками губ.
Но этого мне показалось мало. Верхнюю одежду он снял, оставшись в джинсах и в тонкой трикотажной рубахе, незаправленной. Рубаха застёгивается на "молнию", сейчас слегка сдвинутую вниз. Я, одной рукой собрав воланы у бедра, другой поманила его, пятясь, словно заигрывая. Он поспешил за мной и почти наткнулся на меня, снова выставившую ладонь - упираясь ему в грудь: да, я позвала, но ты не должен подходить ко мне слишком близко. Ладонь-то выставила, только на этот раз чуть выше - и, дождавшись, когда он положит руку мне на плечо, медленно и нежно провела пальцами вниз, по груди, едва касаясь кожи и постепенно раздвигая "молнию" на рубашке. Он едва не задохнулся... Так тебе! Будешь тут со мной ещё... Довольная его реакцией, хулиганить я перестала до конца танго и только наслаждалась танцем.
Тем более музыка подходила к концу. Арсений, сообразив, что вот-вот всё прекратится, почти не отпускал меня от себя - даже на расстояние вытянутой руки. И закончили мы очень необычно. В самой позе ничего особенного: после моего короткого маха ногой в сторону, он развернул меня и бережно уложил на своё колено - спиной на свою горячую ладонь. Склонился, как для поцелуя. И... Какое там - как?! Под аплодисменты и свист ничего не понимающих, но орущих от избытка чувств зрителей он прикоснулся губами к моему рту. Вдохнув сладковато-холодный аромат его парфюма, от неожиданности я открыла рот, чтобы высказать ему своё...
- Шампанское и шоколад, - еле шевельнулись в шёпоте его губы, а пасмурные, серо-голубые глаза с непонятным выражением беспокойства уставились на меня, не мигая. - Ты кто?
- Та, которой нет, - откликнулась я, размышляя, как бы вырваться из его рук.
Скосилась влево. Ой... Лёшка идёт, злой. За ним - Никитос. Этот - доволен, как сто чертей... Подёргалась в крепких руках и спокойно спросила:
- На драку нарываешься?
Он нахмурился, будто не понимая, огляделся и со вздохом поднял меня на ноги. Вовремя: Лёшка надбавил скорости - спешит на выручку мне. За спиной Арсения неуверенно, но всё-таки зашагали из толпы его трое "клубней". Но я уже присела в поклоне перед Арсением и обошла его, спеша к брату.
- Лёшка, всё нормально, - вполголоса сказала я, хватая его за рукав.
Ну вот. Хватать за рукав мне придётся целую толпень! Вся Лёшкина-Никитосова шабла надвигалась на нас спасать меня.
- Пошли! - повелительно сказала я, таща Лёшку навстречу его дружбанам.
- А чего этот... - начал было Лёшка.
- Лёшка, я плохо танцую?
- А... А при чём тут...
- Да человеку просто понравилось, как я танцую! Хотел ещё! Ну, чего взбеленился?
- "Диванщик", блин... - ревниво пробормотал Лёшка, уже покорно шагая туда, куда я его настойчиво разворачивала. То есть навстречу ребятам.
А Никитос уже взял дело примирения байкеров и "диванщиков" в свои руки, и - слава Богу - драки не случилось. Хотя ему пришлось здорово поорать, растопырив руки в стороны, будто он на самом деле думал таким образом удержать стороны от драки. Во всяком случае "самоубивцам" тоже здорово повезло: случись драка - их, шестерых, уделали бы всмятку.
А Лёшка вдруг набычился, оглянулся. Сразу сообразив, о чём он думает, я беспрекословно сказала:
- Лёшка, ты не представляешь, как мне повезло!
- В чём это? - буркнул он.
- Где твои ребята? Ну-ка... Быстро спрятали меня за своими крепкими спинами - и в комнату. Пока народ бузит и развлекается, я пройду незамеченной. Ну?
Когда до брата дошла ситуация, он ухмыльнулся. На всех вечеринках всегда была одна проблема, как спрятать меня после танца, чтобы никто ничего не понял и не разузнал про меня. А тут - внимание всех жёстко направлено на середину зала, на именинника и на гостей, которые осмелились посягнуть на девушку байкера.
Так что Лёшка, протискиваясь вместе со мной сквозь возбуждённую толпу, хлопнул по плечу одного, другого, третьего. Вскоре я внутри почётного эскорта перестала напрягаться, пробивая тесную толпу. Парни это сделали за меня. Наша маленькая группа не вызывала никакого интереса. Так что я благополучно добралась до своей "раздевалки".
- А теперь иди к Никитосу, - сказала я, усмехаясь.
- С чего бы это?
- А если народ заинтересуется, чего это ты тут делаешь? Начнёт приглядываться к номеру? Или ты хочешь раскрыться?
- Ну не! - ухмыльнулся и Лёшка.
И, сочно чмокнув меня в щёчку, ушёл, оставив меня на попечение проверенных ребят из Никитосовой кодлы. Те остались за дверью, словно невзначай прислонившись к ней и уже одним своим видом отпугивая нежеланных визитёров.
Теперь, нисколько не боясь, что кто-нибудь даже по ошибке заглянет сюда (или в поисках местечка, где бы потискаться со своей девицей), я спокойно начала переодеваться, прислушиваясь к шуму за дверью. Шум казался ровным, изредка прерываемым чьи-нибудь воплями. Так что ничто не мешало мне подумать над тем, что же произошло. Пасмурные, предгрозового цвета глаза Арсения упрямо уставились на меня... Складывая платье, я замерла. И что? Как будто что-то может иметь продолжение? Ничего. Кто он такой? Какое-то начальство. Фирмач. И кто такая я? Свалившись на кровать, я беззвучно рассмеялась. Послезавтра я буду работать в одном здании с ним, и он даже в мыслях не допустит, что взъерошенная дамочка со шваброй - это танцовщица, спрятавшаяся под маской. Та самая, которую он поцеловал!.. Ишь, сразу определил, что я ела и пила. А всего-то полбокала шампанского. Ну, с шоколадом понятно... А ничего он целуется - вздохнула я, запихивая платье в пакет... А снимая полумаску перед зеркалом, хихикнула: а здорово мы с Лёшкой всё-таки придумали! Такая интрига!
Сняла ватными дисками весь макияж, засунула волосы под бейсболку - такие носили многие на веранде. Всё, небольшого росточка пацан, в тёплой одежде, отчего слегка неуклюжий, братан Лёшки, готов к выходу в свет.
И вышла. Проскользнула мимо огромных фигур стерегущих меня байкеров, оглянулась, пальцем чуть сдвинув козырёк бейсболки, - те ухмыльнулись мне вслед. И пошла гулять по залу. Набрав с одного стола вкусненького: пакетики чипсов и орешков - пить после шампанского не хотелось, я потихоньку шастала по залу, разглядывая байкеров, иной раз отступая в сторону, к стене, - это когда народ принимался отплясывать: дискотека была в разгаре.
Судя по всему, день рождения Никитоса удался. Гости испытали и эстетическое (хи-хи) волнение, наблюдая танго, и приятную тревогу от ожидания, будет ли драка с "самоубивцами". Пусть последнее и обломали, но в памяти народной эпизод останется.