— А все же, было такое? — спокойно переспросил Митяй. — Что кровь из рук у людей шла?
— Да нашим девкам дай только страшилки напридумывать. — небрежно бросила Милочка. — Ничего такого не было. По крайней мере, лично я ничего не видела. Кровь из носа, вроде, шла у кого-то, ну так бывает, от высокой-то температуры. И ясно, что человек начинает лицо вытирать, кровь по лицу и по рукам размазывать. Вот и вся загадка.
— Впервые вижу такую здравомыслящую девушку! — пожалуй, в тоне Митяя натренированное ухо могло бы уловить легкое ехидство, но Милочка поглядела на него с глубокой благодарностью. — Обычно девушки такие наивные, готовы в любую чушь поверить. Вот Лена, например, глубоко уверена, что в городе ходит страшная зараза. И исходит она из вашей больницы.
Я со злостью поглядела на коварного Митяя. Ну с чего ему вдруг вздумалось представлять меня легковерной дурочкой?
— Ой, да смешно же. — прыснула Милочка. — А чего ж мы все тогда живы, ну те, кто там работает?
— Просто ты, Милочка, не по годам умна. — снова подольстился Митяй. — Тебе же, наверное, еще двадцати нет?
На мой взгляд, девице стукнуло никак не меньше двадцати пяти, но она, смущенно потупившись, лишь кивнула в ответ.
— Благодаря тебе я начал лучше думать о девушках. — на редкость убедительно проворковал Митяй. Я пристально поглядела на него. Он шутит, или резко поглупел? Но по широкому румяному лицу Золотухина прочитать его мысли было невозможно.
Милочка разразилась в ответ благодарственной речью, суть которой сводилась к тому, что Митяй — ее кумир с самого детства, и она даже хотела стать журналисткой лишь для того, чтобы как-нибудь с ним встретиться.
— Чего же не стала? — не выдержала я.
— И правильно, что не стала. — подтвердил Митяй. — А если я заболею, мне что, журналистка будет клизмы ставить? Не, решено, женюсь только на медсестре!
Умом я понимала, что мерзкий Митяй по своему обыкновению, хохмит, но ревность все глубже запускала в меня свои острые коготки. Я залпом допила кофе и с вызовом уставилась на неторопливо доедающую мороженное Милочку. Наконец, та покончила с десертом, и тут Митяй снова меня удивил.
— Лена, ты дуй в редакцию, и запиши мне в файл «Эпидемия» все, что мы с тобой тут надумали. А я Милочку до дома провожу.
Кровь бросила мне в лицо, и я начала спорить:
— Мы так не договаривались!
— Лена! — повысил тон Митяй. — Разговорчики в строю! А ну быстро в редакцию!
В его глазах плясали веселые чертики, но чувство юмора покинуло меня, не попрощавшись.
— Тогда я увольняюсь! — чуть не плача, воскликнула я.
— Ладно. — мрачным тоном сказал Митяй. — Беги, дезертируй. Я один своей широкой грудью прегражу дорогу эпидемии. Вот этими своими рабочими, мозолистыми руками я остановлю кровавый понос! — он быстро сделал неприличный жест и тут же продолжил: — И паду смертью храбрых. Прошу считать меня спидоносцем!
Слегка покрасневшая Милочка фыркнула, а я быстро вытерла выступившие на глазах слезы и более-менее спокойно сказала, что еду в редакцию. А Митяй бросился подавать полушубок Милочке.
Глава 5
— Лена, тебя тут наша Бегемотиха искала. — доверительно шепнул мне Денис Солдатов, завотделом политики. Бегемотихой он ласково называл Ольгу Викторовну, своей грацией и впрямь напоминавшую этого крупного зверя.
Сам Денис, изящный франт с короткой бородкой а-ля интеллигент-разночинец, утонченной фигурой и плавными жестами напоминал мне мелкого пушного зверька типа куницы. Они с Бомотовой недолюбливали друг друга. Она презирала его за чуть аффектированную вежливость и некоторое жеманство, а он ее — за грубоватую прямоту.
— Зачем я ей понадобилась? — поинтересовалась я, включая компьютер и пытаясь найти в папке Митяя файл «Эпидемия».
— Не могу знать. Только предполагаю, что не премию вручить хотела. — пожал плечами Денис. — Очень уж нее вид был грозный, совсем как у непримиримого цунами перед наступлением на сушу. О, легка на помине.
Последние слова он прошептал совсем тихо. Ольга Викторовна тяжелой поступью вошла в кабинет, и направилась прямиком ко мне.
— Ленская, в нашей редакции не принято спать до обеда. — громок произнесла она. Денис из-за ее спины подмигнул мне, Дагния Лебедева отвлеклась от компьютера и тоже обернулась в нашу сторону. — В твоем бывшем журнале гламур-тужюр, наверное, вся работа начиналась ночью, а мы должны сдавать газету не позже пяти вечера. Итак, что ты успела за сегодня сделать?