— Я стар, хром и слеп на один глаз, как вы наверно заметили. Мои дни фехтовальщика далеко позади. Так что от тебя с ним будет больше толку.
— Ну-с… спасибо, - улыбнулся Отто, разглядывая обновку.
О Питте, к его великому сожалению, никто даже и не вспомнил. Он, как и любой мальчишка, с детства мечтал носить на поясе меч, чтобы время от времени кромсать им своих врагов. Но кого тут волновали его мечты? Впрочем, он и сам все понимал:
– А я юн, слаб и блюю при виде крови. Это, мне думается, точно все заметили.
– Твои планы несколько расстроились. Что теперь будем делать? – спросил у Декарда боцман.
– Я думаю наведаться к нашему послу. У него дом где-то в городе. Он то наверняка…
Декард резко обернулся, а вслед за ним обернулись и остальные. Они все слышали этот звук. То проскрипели ворота, ведшие с улицы во двор. Все кроме Бернарда метнулись к узкой бойнице, чтобы увидеть источник звука.
Из-за дубовых створок показалась разномастная тройка лошадей, запряженных в телегу. На самой телеге восседало двое человек. Еще один – шел за ней следом. С улицы они не могли заметить квартет, прятавшийся в глубине башни и это было ему на руку.
Декард жестом велел Питту и Бернарду спрятаться, а сам, осторожной поступью, занял место справа от дверного проёма.
Так же поступил и Отто – встав от двери слева. Питт, дрожащими от волнения руками, помог старику подняться. Обежав глазами комнату, он не нашел убежища лучше, чем небольшая каморка под ведшей на второй этаж лестницей. Места тут было совсем мало. Остро пахнущие пучки трав, хранившиеся здесь, защекотали мальчику нос, вызвав в нем желание хорошенько чихнуть.
Усадив Бернарда среди горшков и веников, Питт выбежал на середину комнаты и юркнул за один из поваленных на бок столов. Стараясь не думать о лежащем рядом безголовом трупе, юноша прильнул глазами к щели между досок столешницы. Отсюда ему четко был виден вход и небольшой участок двора.
Троица снаружи не спешила войти внутрь. Шастая по двору, они принялись собирали с земли уцелевшую утварь, мебель и торчащие там и тут стрелы. Все свои находки они тут же складывали к себе в повозку.
В каморке под лестницей шмыгал носом Бернард – видимо ему запах травы, как и Питту – не пришелся по вкусу. Вставшие же по бокам от двери Декард и Отто, готовясь к бою, уже обнажили свои клинки и теперь осторожно перешептывались. Понять их было сложно, но Питт все же смог что-то уловить:
– Может просто мародеры? – спрашивал у штурмана рулевой.
– Не думаю. Посмотри, что намалевано у них на плащах…
Отто осторожно выглянул наружу, но в то же мгновение одёрнулся и вновь прижавшись к стене прошептал:
– Не вижу. Что там?
– Ворон.
– Балкийский герб? Думаешь это люди короля?
– Теперь уж скорее люди королевы.
– О чем они говорят?
Декард на долгое время замолчал, прислушиваясь к разговорам снаружи, а затем ухмыляясь произнес:
– Все, как всегда. Девок обсуждают… – штурман помедлил вновь вслушиваясь. А потом с серьезным лицом добавил:
– И заварушку, что была здесь прошлой ночью…
– Х-ха. Мужики во всех странах одинаковые, - улыбнулся Отто.
– Это признак мужественности по-твоему?
– Да ладно. Не ты ли сегодня утром, тискал ту официантку в таверне?
– Не по мне кого-то тискать. Мы с ней просто разговаривали.
– Не по тебе тискать девочек? Тогда вам с принцем Реймундом было бы, о чем…
– Тихо. Они идут сюда, - прервал Болтуна Декард.
Питт прищурился, всматриваясь в проход. Трое балкийцев, закончив дела снаружи, действительно двинулись в сторону форта и мальчик наконец смог их рассмотреть.
Их словно нарочно подобрали так, чтобы все трое радикально отличались друг от друга. Впереди всех шел худосочный рыжий паренек, чуть постарше самого Питта – угловатый и нескладный. Юнге показалось, что один его глаз сидел на лице чуток пониже другого, что, впрочем, могло быть и игрой теней.
Позади него, справа, шагал здоровенный бугай - почти на голову выше Декарда. Его массивная квадратная челюсть напомнила Питту обух топора – такой же рубленной и тяжелой она казалась. На фоне горбатого здоровенного носа - маленькие черные глазки этого громилы казались еще более крошечными.
Последним шел жирдяй. Больше о нем нечего было сказать. Едва-ли хоть одна черта его лица могла конкурировать в выразительности с такой особенностью телосложения. В руках он нес корзину, куда остальные кидали свои находки.
Каждый балкиец был одет в стёганку с натянутым поверх бледно-красным сюрко, на котором был наспех намалеван черный ворон. В качестве оружия бугай при себе имел длинное копье, остальные были вооружены короткими палашами, весьма схожими с тем, что носил при себе Декард.
Штурман и рулевой стояли напряженные, вжимаясь в стену. Питт и сам весь съежился в ожидании чего-то. Это ожидание было сродни тому, что возникает в голове при виде натянутой струны. Если отпустить ее – неизбежно польется музыка. Но не всегда. Бывает и такое, что струны рвутся.
И струны порвались. Порвал их оглушительный чих Бернарда, чей нос вонючие пучки травы, как видно, замучили окончательно. Перешагнувший в этот момент порог рыжий парень, в страхе остановился и это стало его ошибкой. Клинок Отто глубоко вошел тому в горло, не оставляя шансов на выживание. Тело юноши безвольно сложилось пополам и запрокинулось на бок. Никаких стонов, вскриков или хватания за горло. Только что человек был жив. Мгновение - и его уже нет.
Шедший позади бугай с завидной прытью отпрянул, выставив вперед копье и звонко выкрикнул что-то по балкийски. Толстяк, что брел следом, выпучил от страха глаза и развернувшись помчался в сторону повозки.
Ситуация была неприятной – это видел даже не смысливший ничего в схватках Питт. Одного противника Отто из строя вывел, но вставший напротив узкого выхода бугай с острым копьем – представлял куда большую угрозу. Декард попытался пару раз заманить того вовнутрь и принудить подставить древко копья под удар Отто, но все было тщетно. Он был слишком ловок. Было видно - из всей заявившейся сюда троицы, он единственный знал свое дело. Копье в его руках летало взад-вперед, прощупывая оборону противника. Отто еле увернулся от одной из таких проверок и, прижавшись к стене, больше не испытывал судьбу.
Но это не стало самой серьезной проблемой. Жирдяй, чье исчезновение скованный страхом Питт принял за бегство, теперь уверенно шагал через двор обратно. В руках у него был здоровенный осадный арбалет, до этого, как видимо, таившийся в недрах повозки.