Я оглянулась вокруг, на лицах воспитанниц сияла радостная широкая улыбка, но они молчали, как будто предполагали, что речь Наставницы еще не закончена, и они оказались правы…
— Но… — хотела взмутиться Мадам, как ее перебила Наставница:
— Если они буду шуметь, Вы можете их разогнать по комнатам, но только тех, кто шумел, будьте справедливы!
По залу разошелся гул аплодисментов. Девушки встали и, не прекращая, хлопали, пока Наставница не подняла руку, и они не сели, начиная, лакомится едой, которая валилась со стола. Тихие, радостные разговоры украшали этот последний совместный вечер…
Факела одним за другим тушили служанки, Замок погрузился в темноту и тишину, но вот только в крыле, где находились комнаты девушек, царили радостный разговоры, крики и ужасно интересные споры, что очень не нравилось Мадам Роуз. Мы с Мэри сидели на моей кровати и обсуждали завтрашний бал.
— Как думаешь… Луры красивые? — заинтересованно спросила моя подруга, посмотрев на меня своими маленькими карими глазами.
— Луры? — удивленно переспросила я, — Не знаю и мне не зачем, — я упала спиной на кровать и закрыла глаза.
— Как это? Ты не пойдешь на бал? — Мэри легла ко мне.
— Я пока не знаю точно, но думаю, что нет, — я повернулась на левый бок и смотрела на подругу. — То, что мы за тринадцать лет узнали о Луре это как капля в море… Луры — это парни нашего возраста или чуть постарше нас они довольно красивы по слухам, но холодны, будто айсберг в океане…
— Луры носят маскарадные маски, — перебила меня подруга, — их три вида: белые, серые и черные. Есть у парня белая маска, то он из низшего класса, если серая, то из среднего класса, а если из черная, то этот парень из высшего класса.
— Мы не знаем кроме этого ничего. Ни почему они носят эти маски, ни почему они ничего не могут чувствовать и, в конце концов, почему мы должны им служить?! — с каждым словом моя интонация повышалась, пока я не увидела чуть испуганные глаза Мэри. Она никогда не видела меня злой и холодной, за все эти года я была честна и открыта только с ней. Ее золотые волосы водопадом струились по спине, руки немного сжались в кулачки, я положила свою ладонь на ее руку. — Прости…
— Ничего, — голос Мэри дрогнул.
Я боялась, что когда-нибудь смогу обидеть или испугать свою подругу, боялась, что покажу ту сторону меня, которую она не видела и чуть не показала. Я положила свою голову на ее плече.
— Я знаю, что ты сама сшила платья на завтрашний вечер, покажешь?
— Ты действительно хочешь увидеть его? — удивлено спросила Мэри.
Я подскочила и села на кровать.
— Конечно! Очень хочу, — протараторила я и увидела, как на лице Мэр появилась широкая счастливая улыбка. Она тут же вскочила с кровати и, подбежав к своему старинному платяному шкафу, стала там рыться.
Мы с Фокс Мэри живем в одной комнате тринадцать лет пережили вместе с ней все наши горести и радости. Я приходила после занятий, всегда позже нее оставалась на дополнительные уроки вышивки, Мэри же бежала в нашу комнату, я думала, что она просто хотела сделать как можно быстрее домашние задания, чтобы потом отдыхать. Но однажды я пришла позже обычного и увидела, как Мэр сладко спит на столе, а в ее руках была какая-то яркая ткань…Я помнила, что у нее была мечта сшить себе на последний вечер прекрасное платье и похвастаться обязательно мне. Я тихонько вышла из комнаты и закрыла дверь, спустя несколько секунд постучалась и услышала, как малышка Мэри бегает по комнате все, убирая, чтобы не дай бог я что-то увидела…
— Кэт… Кэтрин! — звала меня подруга.
— А…да, — отозвалась я, выйдя из мыслей, — прости, задумалась…
Мэри рассмеялась.
— Я решила, что не буду тебе ничего сейчас показывать… Увидишь его завтра… Конечно же, если придешь на бал.