Мы с Камилем всегда осенью собирали гербарий и желуди для поделок. Бабушка часами сидела с нами за письменным столом с клеем. Помогала клеить ножки и ручки дубовым человечкам. Камиль был взрослее, но ему с нами все равно было очень интересно. На время этих поделок между нами устанавливался шаткий мир. Мы даже шутили и хвастались друг другу работами. Счастливое время, беззаботное. Оно осталось позади.
Я собрала с земли самые красивые и большие дубовые листья. Сделала импровизированный осенний букет. Запах леса и травы дарит мнимое чувство счастья, единения с природой.
Я дошла до большой кованной калитки с замысловатыми узорами и ангелами по бокам.
Среди роскошных памятников деду, Жанне и Эрнесту, виднеется свежий холмик. Огромные венки из искуственных роз и лилий в идеальном состоянии.
Я села на лавочку и посмотрела на простой деревянный крест. На следующий год, я слышала, Камиль заказал самый большой гранитный памятник. Он накроет своей тяжестью могилу бабушки и сделает ее тело дальше от нашего мира. Но пока, я чувствую ее ауру, энергию чистую и светлую, лучами пробивающуюся через рыхлую землю.
Я поставила в вазу на столе свой гербарий.
— Привет, бабуля. Сегодня девятый день после твоей смерти. Я знаю, что сегодня твоя душа еще не определена ни в ад ни в рай. Ты проходишь эти врата, ждешь небесного суда. Мне очень тебя не хватает, но я не буду лить слезы и горевать. Я уверенна, что ты заслужила своей светлой жизнью только райский Эдэм. Я знаю, что ты там счастлива и скоро встретишься с Жанной, Эрнестом и своим мужем. Передавай всем привет от меня. Обещаю всегда помнить о тебе, — я подошла к могиле и поцеловала деревянный крест.
Затем села обратно за стол и прочитала по памяти молитву "Отче наш".
В семейном склепе так тихо и спокойно. Смерть неизбежная часть жизни. Как говорится, ни один человек в мире не смог ее избежать. Философские мысли на эту тему заняли мою голову. Я мысленно вспоминала бабулю, посылала ей рассказы о изменениях в моей жизни. Поведала о том, что подала на развод. Что переезжаю с Мироном, что встретила хорошего мужчину — Игната и просила помочь избавиться от грешных мыслей о Камиле.
Глава 22
Бабуля, как всегда, слушала меня внимательно и не перебивала. Я сосредоточилась, представила ее ответы. Она никогда не осуждала меня, ни разу не упрекнула за мою раннюю беременность, всегда была рада помочь. Советы старушки для меня были на вес золота. Несмотря на то, что ее не стало, я чувствовала ее присутствие. Возле могилы ее образ более отчетливо возникал в воображении.
Я просидела с ней несколько часов. Солнце уже клонилось к горизонту. Вечерело. Я решила больше не задерживаться, а прийти завтра.
Улететь сегодня я уже не успею. Немного успокоившись в умиротворенном намоленном месте, я решила, что это не беда. Зато будет возможность еще раз посетить могилу завтра.
Поцеловав на прощание крест, я медленно, наслаждаясь прогулкой и не стремясь быстрее попасть в пустой дом, поплелась по дороге обратно.
Когда я подходила к именью, то увидела, что Майбох Камиля уже стоял при входе. Значит он уже вернулся с машиной или отдал указания пригнать ее.
После наших выходок днем, я ожидала от него всего чего угодно. Он очень эмоциональный мужчина, неизвестно что он надумает.
Я немного замерзла и захотела кушать. В доме было тепло и играла очень тихо музыка, скорее, как фон.
Я сняла кроссовки, повесила тонкую ветровку в гардеробную и прошла на кухню.
Камиль был у плиты. Приятные запахи еды раздражали мои голодные рецепторы. Он переоделся в легкие синие штаны и черную футболку. Ткань облегала на его спине железные мышцы, косые плечи, узкую талию и прокаченные ягодицы.
Я нервно сглотнула вязкую слюну. Камиль обернулся и встретился со мной взглядом. Он был на удивление спокоен.
— Чего так долго? — спросил сходу он.
— Я была у бабули. Сидела разговаривала с ней… Слушай, я хочу извиниться. Мне не надо было бежать от тебя на такси. Ты ведь хотел как лучше, специально приехал за мной, чтоб встретить, помочь, — проговорила я.
Камиль переложил рис с овощами на большую тарелку. Я не поняла, он готовил сам или просто разогрел.
— Извинения будут приняты после ужина, — ответил он и всунул мне в руки тарелку с едой. У меня чуть слюни не капнули, вовремя успела подобрать. Мне стало стыдно, я вспомнила, что плюнула Камилю в лицо. Боже, позорище. Я сумасшедшее, чем он. Вот был бы номер, если б он меня за это треснул. Я ведь хорошо напрашивалась.