Сэр Евангелина нахмурилась, услышав это, но Лорд-Искатель Ламберт этого не заметил.
Рис тоже нахмурился — ему не нравилось, куда всё шло. Нисколечко.
— Меня в чем-то обвиняют? — спросил он.
— Пока нет.
Рыцарь-Капитан прочистила горло, проигнорировав предостерегающий взгляд Лорда-Искателя. Она наклонилась к Рису.
— Я видела вас вместе с Жанно, — мягко сказала она. — И вас, и Чародея Адриан. Вы втроем входите в состав Либертарианской партии. Я думаю, вы понимаете, почему мы заинтересованы вопросом.
Вот оно. Рис все гадал, когда же это всплывет. Сам факт раздражал настолько, что он отмахнулся от всех попыток сдержать гнев.
— Так теперь вы думаете, что все либертарианцы стали магами крови? Что мы сделаем все, чтобы добиться отделения от Церкви, даже станем теми, из-за которых Круг и появился? — он придвинулся вперед, гневно посмотрев на обоих по очереди. — Позвольте сказать — я не знал ни то, что Жанно был магом крови, ни почему он сделал то, что сделал. Если бы я знал, я бы сообщил Первому Чародею. Именно из-за таких как он, наша партия, как и все маги, пользуются дурной славой.
— Тогда скажите нам, с кем он близко общался.
Рис скрестил руки.
— Нет.
Глаза Лорда-Искателя расширились.
— Вы отказываетесь отвечать?
— Да. Я не буду принимать участия в преследовании моего братства. На нас и так сваливают вину за все.
— Тогда дай нам иной ответ.
— Вы не ищете ответов, — оборонительно встал Рис. — Это не расследование. Кто-то попытался убить Верховную Жрицу, и вы не успокоитесь, пока не свяжете воедино все куски заговора, который вам мерещится. Поэтому что бы вы не собирались сделать, делайте это. Заприте меня в подземельях. Возможно, я стану следующей жертвой? Это быстро должно очистить меня от подозрений.
Последовала долгая и напряженная тишина, прерванная только разочарованным вздохом Евангелины. Лорд-Искатель был в ледяной ярости. Он встал со стула и чопорно поправил нагрудник.
— Это было глупо.
Если мужчина и ожидал ответа, он его не услышал. Рис остался стоять там, где был, и двое обменялись злым взглядом. Он знал, что за это его заключат в темницы. Его могли оставить там гнить, или даже сделать Усмиренным — на всякий случай. Но Рису было все равно. Исчезнувший ученик — это одно, но он был старшим чародеем и членом либертарианской группы. Пусть попробуют объяснить это остальному Кругу, Адриан, и посмотрят, что из этого выйдет. Судя по настроениям в Круге, которые нарастали в течение последнего года, вряд ли будет что-то хорошее.
— Убирайся, — наконец прорычал Лорд-Искатель.
Сэр Евангелина сделала шаг вперед и взяла Риса за руку. Он сопротивлялся тому, чтобы его вели, все ещё борясь с взглядом Лорда-Искателя. Этот человек хотел драки, и Рису хотелось дать ему такую возможность. Но затем он уступил и позволил вывести себя из кабинета, напоминая себе, что он легко отделался.
В конце концов, он знал больше, чем сказал. И они об этом знали. Выходя из кабинета, он чувствовал, как вокруг его шеи обвилась петля, ожидая момента, чтобы затянуться.
Допрос Адриан прошел не лучше его. Намного хуже, если можно было бы сравнить с её прошлой вспышкой гнева. Несколько часов спустя она сердито ходила от одного конца общей комнаты к другому, разглагольствуя о том, что теперь они будут иметь отношение к любому магу, который хотя бы услышит о заговоре.
Общая комната вообще-то не предназначалась для того, чтобы здесь проводились собрания. Это была ярко освещенная площадка за комнатами магов, расположенная на средних этажах Башни, дававшая доступ к центральной винтовой лестнице. Мебели, о которой можно было говорить, не было, лишь холодные каменные полы и несколько маленьких окошек, пропускавших холод зимой. По линии поддерживающих колонн стояли статуи — впечатляющие изображения воинов далекого прошлого. Рис всегда их ненавидел. Он чувствовал, как их гордые глаза смотрят на него, осуждая его за то, что у него хватило смелости обладать магией.
Но магам было больше некуда идти. Слухи о присутствии Лорда-Искателя распространялись как пожар, как и молва о покушении на жизнь Верховной Жрицы. К тому времени, когда Адриан и Рис вошли в общую комнату, она уж была заполнена. Все говорили шепотом — как будто бы любой звук громче шепота, вызвал бы гнев храмовников. Запах неприкрытого страха пронизывал комнату, но вместе с ним доносились отголоски скрытого гнева.
Что, если Рыцарь-Командор провозгласит Право Уничтожения? Рис слышал этот вопрос несколько раз. Мысль о том, что каждого мага в башне предадут мечу, была сложной для восприятия. Храмовники обладали таким правом, но оно должно было применяться только в крайнем случае, как последнее средство в случае, если весь Круг Магов поддастся демонам. Предполагалось, что именно это произошло в Киркволле. Если Право Уничтожения с тех пор и не применялось, то явно, потому что храмовники боялись дальнейших восстаний — но как далеко они могли зайти?