Адриан, конечно, не считала, что нужно платить тем же. Рис увидел вспышку негодования в её глазах и приготовился к неминуемой сцене. К счастью, Первый Чародей вмешался в этот момент. Эдмонде отвернулся от окна и тихо попросил всех последовать приказам стражников. Завтра будет другой день. Это свело на нет старания Адриан, и медленно все покинули комнату.
Рис почувствовал облегчение. Это давало ему шанс, которого он так ждал.
Он провел следующие несколько часов в своих покоях, уставившись на потолок со своей койки. Время от времени он слышал звуки шагов стражников возле своей двери. Хорошо, что у Старших Чародеев были личные покои. Какими бы спартанскими они ни были, в отличие от общих комнат в них можно было уединиться. Из общей спальни можно было ускользнуть — и ученики постоянно так и поступали — но не без того, чтобы это заметили соседи по комнате. С учетом того, куда направлялся Рис, он должен был быть уверен, что об этом никто не узнает.
К середине ночи башню охватила непроницаемая тишина. Уже около часа не было слышно никаких шагов. «Сейчас или никогда», — сказал он себе. Он медленно сел на кровати, настороженно прислушиваясь к малейшему шороху, который бы намекнул на часовых. Ничего.
Слепо шаря в темноте, Рис нашел свой посох, который был прислонен к стене. Древко потеплело в ответ на его прикосновение, словно пробудившись от покоя. Кристаллический шар приветствовал его с мягким сиянием, которое наполнило комнату, но Рис погасил его взмахом руки. Свет был последним, что ему было нужно.
Потом он подскочил. Как только свет погас, в комнате что-то шевельнулось. Придав себе решимости, он засветил посох ещё раз — и вздохнул с облегчением, когда понял, что это было лишь его отражение в зеркале в углу. Подарок от Адриан, купленный ею несколько лет назад, когда выход в город ещё не был запрещен. «Будешь любоваться на себя», — сказал она тогда, смеясь, а она так редко смеялась, что он не смог отказать. Однако это была единственная дорогая вещь, которой он владел, и он до сих пор не мог привыкнуть к ней. Он с раздражением захотел пнуть зеркало.
«Успокойся, идиот, или ты сделаешь всю работу за храмовников». Он позволил себе усмехнуться, и страх немного отступил. От оставшейся на его месте пустоте Рис мелко дрожал и чувствовал себя немного глупо.
Рис снова погасил посох и прокрался к двери. Он открыл засов, стараясь отодвигать его медленно, и был вознагражден, когда дверь открылась с легким щелчком. Он выглянул в коридор. У центральной лестницы висел светильник, но он был далеко. Все, что ближе, было погружено в темноту. Поблизости никого не было, но в это трудно было верить.
Сконцентрировав магию, он потянулся разумом сквозь Завесу и призвал оттуда духа. Это был крохотный висп, существо с едва существующим собственным сознанием. Мерцающий шарик повис над его ладонью, щекоча отзвуком своей магии волосы на его шее.
— Веди себя тихо, — прошептал маг. — Ты ведь можешь, да?
Висп энергично подпрыгнул и потускнел. Теперь Рис едва его видел. Подбросив комочек в воздух, маг почувствовал азарт, с которым тот уплыл в общую комнату. Даже такой маленький дух испытывал большую радость, попадая в реальный мир. Они выбирали странные вещи для бесконечного восхищения: деревянный стул, кусок мяса, перышко. Предоставленный сам себе, висп мог часами скакать вокруг самых разных предметов, выводя странную трель по мере изучения окружения.
Храмовники не одобряли использование даже таких добрых духов, хотя такое строго не запрещалось. В конце концов, лучшие целители призывали духов сострадания для помощи. Такие духи не задерживались долго и немедленно возвращались туда, откуда пришли, но Церковь с подозрением относилась ко всем, кто обладал способностью контактировать с ними — к таким как он. Все же, это можно было использовать.
Рис ждал. Когда он уже начал бояться, что висп отвлекся, он почувствовал его возвращение. Висп сел на ладонь мага и начал издавать странный набор возбужденных звуков. Маг закрыл глаза и попытался собрать впечатления в памяти виспа, до которых он мог дотянуться. Первые картины были сбитыми, и было похоже, что общая была наполнена десятками храмовников. Но потом он понял, что висп смотрел на статуи, и не смог отличить их. Как обычно.
Но потом одна из фигур шелохнулась. Он сконцентрировался на этом видении и получил достаточно впечатлений от виспа, чтобы распознать его. Стражник на дальнем конце лестницы. В конце концов, за коридором ведь следили.