— Прошу вас.
— Но разве его светлость не выйдет?
— Он не выходит из этой комнаты без крайней нужды. Привыкайте, вы не будете его видеть.
— Совсем? — удивилась услышанному.
— Совсем. Ах, да. Ваше жалование за сегодня, — аккуратно положил конверт на крышку рояля, — господин ждёт, прошу играйте.
— Но мне нужно привыкнуть к инструменту. Можно пару минут?
— Да. Я вас оставлю.
— Но, а что играть?
— Его светлость прекрасно слышит вас. Спросите о его предпочтениях. Не бойтесь, — произнес мужчина и покинул холл, оставляя тебя одну.
Волнуясь, ты начала осматривать помещение, будучи под впечатлением от такой красоты. Этот холл был краше нижнего в разы, поэтому приводил в восторг. Делая несколько шагов, ты отодвинула стул, предварительно положив книгу рядом, и хотела было уже сесть, как вдруг из-за дверей снова послышался голос.
— Мне долго ждать? Я предпочитаю час до завтрака уделять чтению. И хочу, чтобы вы сопровождали этот процесс своей музыкой. Живее!
— Прошу прощения, — ответила, заметив, что его голос довольно приятный.
— Ну же! Я жду! Чего вы ждете? Может уже откроете инструмент?
— А? — испугалась, как он может тебя сейчас видеть, — вы наблюдаете за мной? — дрожа, уточнила.
— Да, вижу вас, — подтверждая твои опасения молвил граф, — не бойтесь меня, просто играйте.
— Да, конечно. Но почему бы вам не выйти? — бегала глазами по стенке, пытаясь найти ту самую щель, через которую он следит за холлом.
— Исключено! — повышая тон, молвил граф, — я не слышу музыку! — добавил, и там за стеной ты услышала шаги, скрип древесины, и стук, похожий на стук трости о деревянный пол.
— Он хромает? — про себя подумала, а после взяла ноты лежащие на инструменте, — мне играть эти композиции?
— Что? Да…эти… живее!
— Сейчас, — открывая крышку, начала нажимать на клавиши и на весь холл разнесся красивый звук.
Пытаясь настроиться и привыкнуть к новому инструменту, ты "разыгралась", а после начала исполнять одну из композиций лежащих рядом. У тебя вроде как неплохо получалось, но его светлость остановил тебя.
— Довольно!!! — очень громко закричал он, пугая тебя. Остановившись, ты услышала шаги вперемешку со странным стуком трости, будто он вот-вот выйдет из комнаты, и от этого сердце убежало в пятки, но мужчина остановился будто прямо за дверью, — это ведь не вы.
— Ч-ч-что, простите? — заикаясь, уточнила.
— Вчера играли не вы.
— Нет, это была я, — уверено ответила.
— У меня совершенный слух. Я сам музыкант. Играла ваша сестра! Зачем вы меня обманули?
— Вчера играла я! Я и только я! — громко и уверенно отвечала, зная, как Луиза боится этого человека, поэтому не собиралась ее сейчас выдавать.
— Вчера утром я совершенно точно слышал другую игру, и это были не ваши руки!
— Может вам послышалось? Давайте я сыграю ещё раз. Мне сыграть? — но ответа не было, и ты решила начать, взявшись за другую композицию.
— Сыграйте то, что исполняли вчера! — перебил тебя граф своим громким голосом.
— Да, сейчас, — и начала снова.
— Не то!
— Опять не то?! — уже разозлилась сама, — хорошо. Тогда я уйду!
— Пусть приходит ваша сестра! Немедленно!
— О чем это вы? — делая вид, что ничего не понимаешь настаивала на своем.
— Что? Зачем вы пытаетесь меня обмануть?!
— Я говорю правду.
— Вы лжёте! Как вы смеете мне врать сейчас?!
— Нет!! — злилась, — а знаете что? Играйте сами, вы ведь тоже музыкант! Ещё и с безупречным слухом! — сказала и эти слова очень задели графа Кима.
— Что вы себе позволяете? Хамка! Хотя, чего я ожидал от простолюдинов.
— Как вы меня назвали? Я такой же человек, как и вы, — громко сказала, хлопая крышкой рояля, и поправляя подол платья, направилась к выходу.
— Стоять! Вы не отработали жалование! Я не разрешал уходить!
— Мне ваши деньги не нужны!
Не теряя гордый вид, ты была очень на него зла сейчас, ибо слово "простолюдины" тебя задело до глубины души. Высокомерие этого графа зашкаливало и работать на него совсем не хотелось. Даже зная, что матушка будет в ярости, ты приняла решение уйти, и впредь не иметь с ним никаких дел. Хлопая дверью, ступила на лестницу, даже не закрыв их за собой, и поскорее пожелала покинуть дом, но твое внимание привлек портрет ребенка на стене, и подпись снизу «Ким Кай».
— Это он что-ли? Граф? — прошептала, глядя на картину, — такой хороший малыш. Красивый, — и в эту же секунду, та дверь, что у рояля, открылась, и из нее, по всей видимости хотел выйти граф, думая, что тебя уже нет. Повернувшись на скрип, ты лишь заметила полу-силуэт, и трость. Его лицо было в маске. Она покрывала его полностью, а гримаса этой маски была довольно устрашающая. Кай тоже заметил тебя и моментально спрятался обратно. Испугавшись, ты убежала вниз по лестнице, и быстро метнулась к выходу.