— Все хорошо, — нервно ответил граф, — хотя на самом деле хотел домой, да и нога разболелась из-за долгой ходьбы, — я совсем не устал, — говорил, не желая оставлять брата со своей драгоценной женой.
— Тут очень интересно! — отмечала ты, рассматривая красивые, заморские товары, и вдруг замерла у палатки, где продавались платки и шали неописуемой красоты.
— Вам нравится? — спросил муж, видя твой интерес, — примерьте один.
— Что? Нет…не нужно… — растерянно произнесла ему, желая уйти, но он набросил один из платков на твои плечи.
— Этот так подходит к вашим глазам. Изумительный цвет.
— Правда? — робко трогая его руками сказала.
— Правда. Я куплю его для вас.
— О, ну что вы, не нужно…
— Вам ведь нравится. Бросьте. Сколько? — уточнил у продавца он, — всего лишь? Покупаю.
— Но..
— Это подарок, — ласково молвил Кай, трогая твое плечо.
— С-спасибо.
— Вам очень идёт, Анна, — вмешался Адам, — вы достойны сотни, да что там, тысячи таких платков!
— Да, конечно, — сдерживая гнев, добавил граф, — идемте дальше.
— Вы разве не устали? — обеспокоено уточнила ты, ведь очень переживала за его ногу, — не нужно так сильно перегружать колено. Давайте возвращаться к повозке?
— Все в порядке. Я ни чуточку не устал, — врал он, хотя наступать на ногу уже было больно, и Адам это заметил.
— Перестань так много на себя брать, кузен. Тебе не угнаться за своей энергичной супругой.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты ещё болеешь, да и твоя маска привлекает внимание. Может и правда, тебе стоит посидеть, отдохнуть в повозке? А я любезно составлю компанию твоей жене.
— Адам, — понимая, что сейчас будет конфликт, вмешалась ты, — я тоже хочу уже домой. Нет нужды гулять. Мы наверное поедем, а вы возвращайтесь на строительство. Вас ведь могут ругать за прогул?
— Ни в коем случае! Я отпросился. Поэтому мы можем пройтись ещё.
— Вот как… — прошептала ты, задумавшись, и остановилась на месте. Следом остановился и Кай, уже еле упираясь на трость, — но все же, мы поедем домой, я переживаю за здоровье его светлости, — не успела произнести, как откуда не возьмись, в узком рыночном проезде пробежала толпа ребятишек, — осторожно, — едва молвила мужу, но молодой человек не успел отскочить, и один из ребят врезался прямо в графа. Этот удар не был сильным, ведь ребенок не имеет силы, но Кай все равно не смог устоять, теряя равновесие, — ваша светлость! — вскрикнула ты, видя, что он падает, тем самым привлекая внимание людей вокруг.
— Кузен, ты в порядке?! — испугался и Адам, но Кай все же нелепо упал на каменную брусчатку.
Ты сразу ринулась к нему, желая помочь, но услышала странный звук, бьющейся керамики. Не понимая, что случилось присела рядом с мужем, и увидела осколки у его колен. Это были осколки маски. Мужчина нелепо сидел, склонив голову, а лицо слегка прикрыли его длинноватые волосы. Молодой граф дрожал, а длинные пальцы ходуном ходили по осколкам. Толпа рядом затихла на миг, а после начала перешептываться, подходя все ближе и ближе к вам.
— Какое уродство…
— Святые угодники! Так вот какое оно, графское лицо.
— Ничего себе!
— Что там? Дайте я тоже посмотрю! — слышалось вокруг, и ты подняла голову глядя на мужа. Впервые перед тобой открылось его настоящее лицо, и видя это, ты замерла в ступоре, не зная, что сейчас делать. Кай глядел на тебя, и в его глазах отражалась боль, страх и стыд. Людей становилось все больше, а гул все громче. Они подступали ближе, не церемонясь в своих мерзких выражениях, тем самым сводя молодого человека с ума. На это было уже невыносимо смотреть, но ты будто окаменела, не имея возможности пошевелиться.
38
Его лицо оказалось действительно очень изуродованным. Кожа подобна коре дерева. Грубая, не однородная. Темного, коричневого цвета. Шершавая, с наростами, напоминающими бородавки. В области губ немного волос. Эта неухоженная щетина, и ее невозможно брить наголо, как это обычно делают мужчины, ведь кожа неравномерная, и видимо его светлость срезает ее ножницами, чтобы ничего не выглядывало из-за маски. Вот так молодой граф платит за грехи покойного батюшки. Этим проклятием. Вот это страшное, но такое измученное лицо он прятал от всех. Больно. Очень больно смотреть в глаза, полны страха и отчаяния.
Находясь в таком состоянии, и ощущая на себе эти взгляды людей, ты вдруг осознала, что нельзя вот так сидеть. Его нужно защитить сейчас, спрятать. Не дать этим отвратительным людям насмехаться. И делая шаг ближе к мужу, ты сорвала с плеч шаль, набрасывая ее на голову мужчины, и прижала к своей груди.