— Не топчитесь, уборщица старалась, мыла! Сядьте, — я настаивающе указала на стул, чувствуя, как в груди всё сжимается от необъяснимого страха, а руки нервно подрагивают. Студент неохотно подчинился, и его лицо оказалось теперь на уровне с моим. Нас разделял широкий стол и… Маска.
Вроде нерусский мальчик. Скромный — лишь при первом впечатлении… А брови густые, хмурые. Взгляд таинственный, как восточная ночь. Нагнетающий молнии. На своих лекциях я видела его впервые, а вот… На балу?
Тошнотворное волнение подкатило где-то на уровне горла. В нос ударил знакомый запах сигарет… Я стала принюхиваться.
Нет, это бред какой-то. Показалось…
Чувствовалось единственно правильным видеть перед собой чёрные, как мрак, глаза! Ну никак не голубые… Лекса жеманничал, а юноша передо мной… Нёс себя кротко. И от этого… Пугающе. Радуга и грозовая туча.
Чёрт, а имя «Лекса» ему бы подошло!
— Дайте свой листок, — от моей былой насмешки не осталось и следа. Я чувствовала, как тревога подкралась к дребезжащему сердцу, щекоча его и подгоняя.
Громко сглотнув от перехватившего дыхания, я постаралась незаметно выдохнуть. Табачный запах заполонил мою потяжелевшую голову. Я вперилась в записи…
Идеально ровный, дотошный почерк. Господи… Да он маньяк! Маньячелло! Схема перерисована с доски, элементы заменены сопротивлениями. Линии ровные, как в теореме о параллельных прямых, но ведь линейки у него не было… Формулы расшифрованы, цифры, как в прописях у моей прабабушки!
Мальчик, тебя били дома? Просто моргни мне…
Я и думать забыла про правильность расчётов. Скорее всего, там ответ был, точнее моего… До сотых!
Я подняла взгляд и сощурилась, шокировано рассматривая студента.
— Как зовут? — на самом деле… У меня было крохотное, мельчайшее. Микроскопическое подозрение, что это может быть он. Но вот-вот гений заговорит и рассеет мои сомнения… Тот «выдающийся» тембр было не спрятать.
А его рот даже не потрудился зашевелиться под медицинской маской.
— Его зовут Алексей Муратов.
Моя задница сжалась на жёстком стуле под голос из зала. Я заёрзала и слегка откашлялась, отказываясь обращать внимание на рассыпавшиеся по телу мурашки.
И кто такой смелый?
— Понятно. А почему… Алексей самостоятельно не отвечает? У него что, речевая дисфункция, или он стесняется разговаривать после полугодового отсутствия?
Целых два оправдания навскидку. Выбирай любое!
Страху у меня тут же поубавилось. Но воспалился азарт.
— Он сказал, что заболел и потерял голос, — новоиспеченный дружок, забившийся в угол первой парты, неестественно пожал плечами.
Ах, потерял? Я чуть не расхохоталась в голос.
В этом мире ни на кого нельзя положиться, кроме себя… Да, Лекса?
— Прям так и сказал?
А как же уверенно шёл, чёрт хитрожопый!
— Я имел ввиду, он написал об этом, — парниша неловко замялся, скрестив руки.
Ну хорошо, подыграем. Посмотрим, что будет дальше…
Сердце у меня заколотилось в горле.
— А, ясно. Запишу… Му-ра-тов А-лек-сей… Записала… А то нам с вами предстоят долгие дебаты по ликвидации долгов. С вашей посещаемостью — не меньше, чем пара семестров!
Наконец, я вернулась взглядом к необъяснимо тёмным глазам, равнодушно встретившим мои угрозы. Что-то здесь нечисто… Молчание — знакомая ситуация… Всё указывало на него. Но я не могла поверить до конца…
— Алексей, а вам не жарко? В шапке-то? — кудри свои прячет, Баранья Башка!
Я на секунду запнулась мыслями.
А если это не он… А брат его?.. Сколько их там было, Муратовых? Ну невозможно за одну ночь отрастить новые глаза и лицо! Похож… По всем уликам. Но внешне, словно другой человек! Хотя… Я без маски его и не видела!..
Ах, да. Забыла… Алексей у нас простуженный.
— Слушайте, молодой человек! — по имени обращаться мне как-то не хотелось. — А покажите-ка свой студенческий!
Шах и мат, Штирлиц! Ты ещё никогда не был так близок к провалу!
Его лицо, насколько оно было видно, и не дрогнуло. Меня вновь бросило в холод. И что мне это даст?..
— Нет с собой, — просипел Алексей одним обезличенным шёпотом.
Ах, значит, что-то даст! Я не сдержалась и хохотнула в голос.
Ну всё, дружок! Ты пойман с поличным!
— В таком случае… — я деловито отодвинула листок на его половину стола и поправила жилет. — Наш разговор окончен. Я не стану продолжать с вами беседовать. Может, вы не тот, за кого себя выдаёте?
Черноглазый угрожающе уставился мне прямо в душу. Не моргая. Я попыталась ехидно улыбнуться, ощущая, как губы непослушно подрагивают, мешая мне самоутверждаться. Но он молчал.
Гипнотизировал меня и молчал.
Наконец, кривая невыносимая улыбка оставила меня в покое, и я невольно сглотнула. За плечи схватился уже знакомый необъяснимый страх…
То в жар, то в холод!
Гипнотизёр встал. Стул со скрежетом отодвинулся. Позади затаилась целая аудитория зрителей…
Парень потянулся к медицинской маске, уверено содрал её и учтиво положил в мусорное ведро под моим рабочим столом. На знакомых пухлых губах заиграло одно выражение…
«Вы выиграли»
Я ЗНАЛА! Я ТАК И ЗНАЛА, ГРЕБАНЫЙ ТЫ ОБМАНЩИК!
Мне сейчас понадобится тонометр…
Парень молча снял капюшон, стянул головной убор — из-под него рассыпались кудри, — шапка отправилась мне на стол.
Я приходила во всё большее потрясение…
— А глаза? — аудитория наполнилась звонким хохотом.
Вы ещё существуете?
— Хорошо! Глаза тоже, — издевательски низкий голос, который вовсе никуда не пропадал, заставил меня поперхнуться.
Лекса залез грязными пальцами к себе в глазницы и быстро выковырял линзы. Последний атрибут своего перевоплощения он неэстетично уложил прямо мне на журнал и кисло улыбнулся. Аудитория оживилась, люди стали шептаться.
Я впервые увидела этого засранца без маски… И поняла.
Если Господь когда-то и существовал — он выглядел именно так.
У него было божественное лицо…
— Вы меня рассекретили. От вас не скроешься.
Я захохотала. Громко и нервно.
Да… За всю учебную практику с таким я столкнулась впервые!
— Ты?! Ты на полном серьезе думал, что я не пойму?
А ведь линзы кардинально меняли впечатление… Словно два разных человека. И всё-таки, узнав, какой он с чёрными радужками, я не могла отделаться от мысли, что у Лексы были смешанные корни. Одна фамилия говорила о многом! И этот его псевдоним…
Глубокий карий подчеркнул внутренние уголки глаз, посаженные чуть ниже внешних. С ним ярче выделялись злополучные ресницы и брови.
Только светлые глаза сильно сглаживали этот колорит. А я уже не могла отделаться от сегодняшнего впечатления…
— Да я и не надеялся, — Лекса вместе с линзами будто снял с лица морок. Он просиял в насмешливой обезоруживающей улыбке. — Но это всё, что я мог предпринять. Согласитесь, находчиво?
— Глупо! — я зашлась раздражением и заглянула в журнал, где теперь рдело его имя. Решил обвести меня вокруг пальца? Не вышло, Кудрявая Башка…
Какое щекотливое наслаждение — видеть эту фамилию в своём журнале посещений… Пока я упивалась самодовольством, пришло осознание.
В моей власти было собственноручно довести Муратова Алексея до отчисления! Повод был, да ещё какой!
Взгляд остановился на линзах, от которых намок уголок бумаги и расплылась синяя ручка… Я поморщилась.
— Ну, объясни теперь. Что за цирк ты устроил?.. И убери это с моего стола!
Глава 11 «Левитация»
Совершенно беззастенчиво, но почему-то брезгливо, Лекса двумя пальцами уцепил свой актёрский скраб и выкинул в ведро вслед маске.
Интересно, Его Величеству мерзко, а что должна была испытать я?
— Ну вы же знаете теперь, — парень горделиво задрал свой аристократический нос. — Я не посещал ваши занятия… Зато успевал на репетиции, а вы стали организатором бала. К сожалению…