Все они даже не подозревали, что Снежная Королева старше Кая почти на десяток лет.
Но это не мешало ей греть уши. Обустраиваться восторгу всё глубже и основательнее в грудной клетке. Не наслаждаться бархатным голосом Муратова было запредельно трудно даже такой дурацкой Вилке, как я.
— Bridge, спасибо за тёплый приём! Вы такие красивые и громкие!..
Очнувшись от гипноза Муратова, я обнаружила, как зрители купают группу в аплодисментах, и решила к ним присоединиться. Вскользь подсмотрела за реакцией Ирки со Стасом, но тут же резко вернулась к ним взглядом. Э-э-э…
— Я так и знала! Между вами что-то есть! — Иришка многозначительно вскинула бровями.
Её муж очень долго сверлил меня взглядом, напоминая о существовании чувства стыда. Неизвестно, о чем он размышлял на самом деле, но я на всякий случай отвесила себе вымышленную пощечину. Ира могла тогда хотя бы не упоминать, что Лекса — студент.
Спокойно, мальчик просто поёт песни о своих ровесницах и зарабатывает на корпоративах…
— Ты про что? — закатила я глаза.
Боже! Да, именно он. Значит, не одной мне показалось, что песня посвящена мне. Благо, Муратов продолжил интимно хрипеть в микрофон, оставив нас с Иркой без продолжения тупого диалога.
— Это была песня из альбома, который мы выпустим уже в январе! — не иначе, как хит, раз публика подпевала. — А сейчас, в честь наступающего нового года, мы исполним для вас новую песню, которую раньше вы не слышали. "Маска"!
Мы сцепились с Муратовым взглядами сквозь множество забитых зрителями столиков.
Забавно, что я слушаю твою музыку? Да ещё и в эту ночь. Самое удивительное, что мне нравится.
Он мягко улыбнулся, не отводя взгляд, и в ответ мои губы дрогнули.
Ну всё! Хватит пялиться! Публика ревнует, и дяденьки-музыканты будут сейчас ругаться!
От неловкости я растерла ладонями ляжки и отвернулась к окну.
Давай сюда свою новую песню!
Его силуэт дрогнул в отражении стекла, и я поежилась. Со сцены раздалось бурчание гитары. А затем и рычащая, протяжная вокальная партия.
— Выучил твой взгляд. Ты не умеешь врать.
Эй!
— Но сложно так призна-ать, Что проще закричать…
Резво вступили ударные, предвещая озорной припев, и я не выдержала. Соскучилась по личику Муратова.
— Только не снимай с меня маску! Не снимай с меня маску! Не оставляй меня наедине с опасностью Предстать настоящей Среди сотен монстров в блестящей маске. Не оставляй!
Обалдел?
Нет! Ну это уже слишком! Не в бровь, а в глаз!
— Я не боюсь тебя! Я знаю, ты не та, Кем видишься во снах, Ты жестко влюблена.
Только не снимай с меня маску! Не снимай с меня маску! Не оставляй меня наедине с опасностью Предстать настоящим Среди сотен монстров в блестящей маске. Не оставляй.
Лекса заговорщически подмигнул мне, из-за чего некоторые обернулись, пытаясь понять, кому адресован жест.
Я схватилась за бокал с шампанским и вылакала залпом всё до последней капли. Голова тут же вскружилась, сиреневый свет закрался в опустевшее стекло, и я откинулась на спинку бархатного кресла.
— Может, так и нужно Скрываться от запретных чувств?
Гитарное соло заверещало, а вместе с ним и свет прожекторов запрыгал по сцене и залу, наполнившегося радостными криками. Барабанная партия рассыпалась перед очередным припевом, который Муратов с удовольствием смаковал, будто посмеиваясь над своей преподавательницей.
Спасибо за праздник, Кудрявая Башка!
Я не планировала, но опьянела. И чем ближе была полночь, тем сильнее краснели щеки. Одна песня сменялась другой, и во многих я узнавала наши плохо завуалированные с Муратовым встречи. Интересно, можно ли подать на него в суд за использование моего образа?.. Шучу, конечно.
Знаю, что можно.
В разнообразном репертуаре Лексы, помимо Есенинских стихов и песен о любви, оказались и рок-версии "Маленькой ёлочки", "Три Белых Коня" и даже "Jingle Bells". От них мужская часть ресторана пребывала в алкогольном угаре, устроив преждевременную импровизированную дискотеку до двенадцати часов. Откуда-то даже повыскакивали маленькие дети, подпевая песенкам из мультиков. То, что и как пел Муратов, мне казалось ну очень странным, непривычным, но почему-то крутым.
Думаю, он был действительно крутой. Настоящий музыкальный гений.
И вот, под барабанные кульбиты выступление группы с обманчивым названием «Вся ночь впереди» подошло к концу. Как подходил к концу и этот безумный год. Благодарный народ проводил музыкантов раскатом аплодисментов и принялся о чем-то весело общаться, наполняя бокалы игристым. Стас с Иркой обещали друг другу больше никогда не ссориться. А я следила, как Лекса со своей компанией обустраивается за барной стойкой, чтобы встретить Новый год.
Пускай твой список желаний исполнится, Муратов.
Пускай…
— И-и-и! Обратный отсчёт! — что? Так быстро? Я же ничего не успела… Загадать! Вспомнить! — Двенадцать! Одиннадцать! Десять!..
Мы нашли друг друга взглядами.
— Девять! Восемь!..
Должно случиться что-то особенное? Пирожок! Виолетта, помнишь, как он подарил тебе пирожок? Спас тебя от позора одиночества на репетиции? Как излил душу на зачёте? Как отряхнул мокрую задницу, достав тебя из сугроба?
Разве было ещё что-то прекраснее в твоей жизни?
Ничего не лезло в голову… Жила ли я до встречи с этой кудрявой головой?
— Семь! Шесть! Пять!..
Сияющий улыбкой Муратов поднял бокал в мою сторону, словно мы могли чокнуться, находясь в разных концах. Всё ещё казалось, что он обращался к кому-то, кто стоит позади меня… Я проверила.
Там было окно.
— Четыре! Три! Два!
Лекса, посвятивший мне целую концертную программу, одними губами ласково прошептал: «С Новым годом».
В груди приятно заныло. Сколько внимания…
Всех же преподавателей так поздравляют студенты?
Неважно! Я мечтала дотронуться до него! Меня не было за этим столиком с друзьями, а в ресторане будто не существовало других гостей. Только один, кудрявый и своевольный романтик с гитарой.
Что же теперь будет…
— Один! И… С Новы-ым! Годо-о-ом!
С Новым годом, Муратов.
Глава 19 «Как скажете, Виолетта Сергеевна»
— Не поворачивайся, — Иришка хитрюще поморщилась, глядя мне за спину, и перешла на шепот. — Не насмехайся над ним, не будь жопой и улыбайся побольше. Держи.
Первое, что подруга сказала в этом году. Я обнаружила, что хлопаю ресницами, пытаясь взлететь к выходу.
Она протянула мне свой бокал, в котором на половину еще бултыхалось шампанское, и поменяла на мой опустошенный.
— Вилочка! Стасик! С Новым годом!.. Ой! — дешевая актрисулька и по совместительству моя лучшая подруга состроила удивленное лицо. — Кто это у нас здесь? Лекса! Здравствуйте!
Я оцепенела, не решаясь повернуться. На экране телефона, атакованного поздравлениями из соцсетей, едва загорелось 00.01.
— С Новым годом! — прогремело где-то над моей головой.
Муратов бесцеремонно вторгся в мое поле зрения и, пока Иришка принялась наполнять мой бывший бокал для тоста, чокнулся со Стасом. Тот при виде холёного женовидного паренька в цацках напряжённо свёл челюсти и нехотя поддержал его жест. А я уже и забыла, что для подавляющего большинства такой внешний вид — ненормально.
— Вы так классно выступили! Нам очень понравилось, да, Виолетт? — Ирка бешено задергала бровями.
Нервный тик прогрессировал.
У меня отнялась челюсть. Она не закрывалась с тех пор, как Лекса подкрался к нашему столу, и не давала выражаться членораздельно или хотя бы матерно. Поэтому я просто кивнула.
— Спасибо. С Новым годом, Виолетта Сергеевна, — вкрадчиво прохрипел Муратов и занёс бокал.
Оставалось повторить за ним…
Видимо, мы достигли апогея доверия в наших негладких отношениях, раз он впервые обратился ко мне по имени-отчеству. Я занервничала — хотя, куда уж больше. Сглотнула, и с едва слышным звоном стекло наших бокалов соприкоснулось.