Бабушка собирается мне погадать? Прямо сейчас?
— Как твоё имя?
Пришлось прочистить горло. Я так долго молчала…
— В-виолетта.
Помни, Вилка! Эта умелая цыганка спёрла Иркины серьги! И теперь в них сидит, любуется на твоё светлое будущее…
Женщина завороженно ощупала рельеф моей правой ладони, вызывая странное, щекотливое чувство, и шумно вздохнула.
— Да вам с ним по судьбе вместе быть до конца.
Эти слова прогремели в моей голове с особым, неизгладимым впечатлением.
Они возымели вес. Особенно сейчас, вначале, когда всё было против наших отношений, даже сама бабушка пару минут назад…
Я не просила, но Ида мгновенно меня окрылила.
— Только… Только он тэбе что-то нэ договаривает. Я вижу страдания и долгую разлуку.
Глава 22 «Идеальная невестка»
Почти все праздничные дни мы провели порознь.
После знакомства с его буйной мамой и гадалкой-бабушкой мы толком и не обсуждали произошедшее. Хотя в момент встречи я готова была верить, что теперь-то ближе Лёши мне не может быть даже Иришка. Без него было щемяще одиноко. Я начала притворяться перед самой собой, что на кафедре залежалась важная работа. А как только высунула нос из дома в сторону универа, она действительно появилась и стала отвлекать меня от скуки, а заодно от отдыха.
У вторых курсов стояли экзамены девятого числа. Неужели кто-то, также, как и я, мог быть не удовлетворён каникулами?!
Александр Вадимович — милашка. Крутился рядом, вынуждая проветривать кабинет после его визитов, всё любезничал. Носил мне мандарины, зазывал вскрыть одну из бутылочек в его внушительной деканской коллекции и обсудить приближающиеся дни открытых дверей. "На одно место по релейке будет приходиться десять! Нет! Пятнадцать студентов! Во"!
Короче, он подготавливал почву, чтобы сообщить, что Иришка уволилась, и теперь проведение бала ляжет на одни мои перегруженные плечи. Лопух!
Я и так всё знала и не собиралась отказываться. Это был чуть ли не единственный повод увидеться с моей Кудрявой Башкой. Может, хоть ради репетиций в университете он станет отлучаться от тех странных усатых и пузатых дядек с гитарами…
Ида ведь имела ввиду именно это? Что Лекса до скрежета моих зубов помешан на музыке? Я начала не просто понимать, а даже проникаться его характером. Умудрялся же успевать по учёбе, в то время, как без сна сочинял и пел песни. В таких условиях его подготовка к досдаче в декабре впечатляла ещё больше. Он походил на очень занятого молодого человека, знающего, чего хочет, и кажется, это была не карьера электрика, нет. Встреча с отцом, релиз и Уварова.
Слава разрядам молнии, я была в этом списке, хотя бы на третьем месте.
Муратов с бабушкой сговорились перед её уездом, что он вскоре навестит табор. Ещё одна галочка. Я много читала о цыганских традициях и осталась поражена благородством кочевого народа, их строгому следованию внутренним законам, а потому то, как жаловала Ида сбежавшего внука, немного меня напрягало. Неужели цирк ради денег? Рассчитывала, что он соблазнится на пятнадцатилетнюю девчонку?! Богатые у девицы родители, наверное… Кошмар! Принуждать детей жениться, да ещё и без чувств! С ума, говорит, сходит, хочет увидеть… Деточка! Так не видела же его никогда! И не надо! Зачем Муратову несовершеннолетняя жена? Она младше его на целых…
Мда… Забавно ты, Вилка… В чужом глазу — соринку, а в своём — лесоповал… Да неважно это, неважно! Хрен с этим чёртовым возрастом! Главное, что у Лексы была какая-то «любимая», из-за которой юная бедняжка Рада зря блюла себя до этих пор. И кажется, по нелицеприятной реакции Анны Дмитриевны и Иды это действительно была я…
Со стороны виднее.
Из-за неосторожного заявления Лёши я норовила свихнуться. Всё время, что мы проводили врозь, я мариновала себя новой порцией мучительно счастливых фантазий и надеждами на них. Во многом и благодаря предсказанию бабушки о нашем совместном будущем. Я к гаданиям всё ещё относилась адекватно — с презрением и насмешкой, но почему-то сердце отказывалось сосуществовать со здравым смыслом. Вам с ним по судьбе вместе быть до конца, и всё тут! Пульс стучит в горле, мурашки разбегаются, и я, тупенько улыбаюсь и трясусь от умиления. Просыпаюсь с навязчивой идеей узнать, какого по утрам быть в его сильных объятиях, варить ему кофе и расчесывать копну кудряшек.
От этого только ещё хуже хотелось напасть на Лексу с душераздирающим списком вопросов.
Насколько серьёзно он настроен? Чего все-таки хочет от жизни? Как видит наше, прости Господи, совместное будущее?..
Мне, как и любой другой влюблённой дурочке, хотелось стабильности, гарантий. Хотя бы вымышленных. Глупеньких таких, сказочных. Честное слово, я готова была развесить уши и позволить на них нацепить любую лапшу. Например, «вместе навсегда»!
Недоверие переломилось, как только порядочный Муратов с хрустом по нему прогулялся в новогоднюю ночь и в день приезда бабушки. Стоило ему запеть или заговорить со мной, я без опаски соглашалась ему верить.
Насколько он мог, дарил мне уверенность хотя бы в сегодняшнем вечере — всегда звонил перед сном, интересовался, как мои дела. Пару минут мы обыденно беседовали, избегая серьёзных тем, чтобы завтра он, единственный в своём роде джентльмен, снова пропал на репетиции, а я — занялась бесконечными бумажками и приемами экзаменов. Каждый жил свою жизнь, и вроде бы мало что изменилось. Только я разрешила себе пускать на Муратова слюни без зазрения совести. Отпустила вожжи, вляпалась, позабыв обо всём самом важном. Теперь что-либо важнее его гудящего голоса в трубке не существовало в целом необъятном мире.
А его в этот знаменательный момент занимало нечто поважнее.
Но это же неплохо, правда? Скучать по любимому человеку. Особенно, когда ты можешь быть уверена, что вы созданы друг для друга. Только верить цыганке я опасалась…
Между экзаменами, чтобы оттянуть момент выброса из дома пожелтевшей ёлки, то есть по широте душевной, я даже устроила несколько пересдач без хвостовок. На полном серьёзе предложила Лексе исправить оценку, чтобы его мама больше на меня не бесилась, но он отшутился. Эта тройка много значила для его свободы…
С лёгким разочарованием я встретила начало нового семестра и принялась вести занятия. Тогда я осознала, что спешу отработать очередной день от звонка к звонку, замирая каждый вечер на две минуты от пробирающей эйфории. Всего один звонок, и я полночи ворочалась сначала в томительных приятных чувствах, затем в надуманном страхе и огорчениях. Муратов совсем меня не жалел. Оставалось только преданно ждать, когда мы снова сможем провести время вместе. Неужели так и становятся жёнами мореплавателей?
Грустно. Но не настолько, если бы Лекса появлялся в университете и не находил возможности со мной пересечься. А этот проныра даже не посещал занятия по своему расписанию! Я как-то пришла с объявлением о репетиции к балу в его группу и, само собой, ни одной пытливой кудрявой башки не обнаружила… И когда я уже готова была унизительно расплакаться, попросить Лексу хотя бы о коротенькой встрече, он вдруг сам позвонил на большом перерыве, и напомнил мне про пятничную репетицию к балу.
«Ты не ходила в конце декабря, не знаешь новые танцы, — ласково отчитал меня Лёша по телефону, — придётся тебя выручать».
***
В отличие от младших курсов у магистрантов экзамены состоялись ещё перед Новым годом. Но из-за того, что руководство натягивало меня в форме лука, желая подстрелить одновременно двести зайцев с теплотехнического факультета… То есть принять у чужого потока зачёт, я не успевала встретиться со своими крысятами. Магам я выставила пятёрки в систему без их ведома в качестве новогоднего подарка, как и обещал им декан от моего имени, наплевав на гордость и список посещения репетиций.
В долгожданную мной пятницу после пар Апина с Гончаровой припёрлись на кафедру, чтобы проставить оценки в зачётки одногруппников. Две кумушки решили, что меня нет на месте и затрещали под дверью, как разомкнутые ножи разъединителя. Но я всего лишь закрылась изнутри. Была надежда, что они не дождутся и освободят мне путь на репетицию, потому что я всё ещё оставалась недовольна своим внешним видом.