Кейн отправился в ванную комнату мыть руки, а Вэнс обратился к нам:
— Всем лучше подождать внизу.
— Мне тоже уйти? — уточнила миссис Левлинн.
— Да, и вы тоже.
Мы дружно покинули комнату.
Некоторое время спустя доктор Кейн присоединился к нам в гостиной.
— Она пришла в себя, — сообщил он. — Даже пытается говорить.
— Отлично… Миссис Левлинн, уложите ее в постель, — распорядился Вэнс. — А вы, доктор, подежурьте здесь. Мы вернемся утром.
— Дьявольски спланированное преступление, — говорил он, заводя двигатель своего автомобиля. — Трое отравленных. Один из них умер, а двое требуют врачебного контроля. Кто следующий? Полная тьма. Я не вижу никакого выхода, ни малейшей зацепки… Множество доказательств, которые только мешают и путаются под ногами. Весь коварный план построен на обмане и мистификации. Чего ждать дальше?
— В конце концов, — заметил Маркхейм, — Линн и его сестра вне опасности.
— Да, верно. Тут преступник просчитался. Но все это только усложняет дело.
— Какие у нас планы на завтра? — вдруг спросил Маркхейм.
— Я позвоню тебе в десять утра и захвачу с собой в дом Левлиннов. Ты должен быть там. Надо опросить слуг и поговорить с Линном и Амелией, если они придут в себя.
— Хорошо, ровно в десять, — согласился Маркхейм. — Но мне непонятно, зачем тебе разговаривать с Линном и Амелией, что это тебе даст?
— Пока сам не знаю…
— Ясно. Главное — ввязаться…
Глава 8
Ровно в десять Вэнс остановил машину перед входом в дом Маркхейма. Маркхейм уже ждал нас в вестибюле. Вид у него был озабоченный и усталый. Все утренние газеты дружно описывали самоубийство Вирджинии Левлинн, соревнуясь между собой в деталях, статьи сопровождались семейными фотографиями.
Дверь в дом Левлиннов отворил все тот же дворецкий. Хитс стоял в холле в компании Сниткинса и Салливана.
— Что нового, сержант? — спросил Маркхейм.
— Ничего. Я три часа поспал, потом воевал с репортерами. Уйти отсюда некуда, так что я околачивался тут и ждал вас. Все семейство дома, хозяйка спустилась в восемь тридцать и заперлась в библиотеке…
Вэнс оживился.
— Вон что! И долго она там была?
— С полчаса. Потом опять пошла наверх.
— А как молодая леди?
— С ней все в порядке. Она выходила, и я слышал, как она с кем-то разговаривала. Примерно полчаса назад пришел доктор Кейн, и сейчас он у нее.
— Вы видели сегодня Кинкайда?
— Да. Он спустился очень рано. Предложил мне выпить и сказал, что должен уйти, но я его не выпустил, объяснил, что жду указаний окружного прокурора.
— Он возмущался?
— Да нет… Мол, все вопросы сможет уладить по телефону. Потом заказал джин и поднялся наверх.
— Хотел бы я послушать его телефонные разговоры, — произнес Вэнс.
— Ничего интересного, — усмехнулся сержант. — Я их слышал по параллельному аппарату. Он разговаривал с брокером, с каким-то Бладгудом и с кассиром казино. Все только о делах. Хоть бы одна барышня…
— Никаких загородных звонков?
— Был один. Он называл номер в Клостере.
— Оп-ля!
— Но ему там не ответили, и он разъединился.
— Эх, жалко… Номер не запомнил?
Хитс широко улыбнулся.
— Обижаете. Запомнил, и все про него выяснил. Это номер охотничьего домика неподалеку от Клостера.
— Вот это профессионал! — восхитился Вэнс. — Еще что-нибудь?
— Молодой хозяин недавно прибыл, минут двадцать, как…
— Линн Левлинн?
Хитс кивнул.
— Выглядит не очень, но инвалидом не назовешь. Похоже, он не в курсе событий, а я не хотел ему ничего сообщать, просто сказал, чтобы он пошел наверх и поговорил со своей матерью… Кажется, все.
— Спасибо, сержант, — поблагодарил Вэнс и обратился к Маркхейму: — Теперь нам надо встретиться с Амелией и Линном, но сначала я бы еще раз осмотрел будуар Вирджинии. Вдруг мы вчера что-то упустили…
Когда мы оказались наверху, из комнаты Вирджинии послышался чей-то истеричный вскрик. Слов было не разобрать, но, подойдя ближе, мы увидели в приоткрытую дверь следующую сцену. Миссис Левлинн сидела на стуле возле кровати, а перед ней на коленях стоял рыдающий Линн, судорожно хватавший ее за руки. Нашего присутствия они не заметили.
— Дорогая моя, дорогая! — истерично говорил Линн. — Скажи, что это не ты! Ты ведь не делала этого, мама?
Вэнс кашлянул, привлекая внимание, и они оба резко повернулись к двери. Линн поднялся и отошел в дальний угол комнаты, а миссис Левлинн осталась сидеть, выпрямив спину. Она предложила нам войти и пояснила:
— Не обращайте внимания, джентльмены. Мой сын только что узнал о смерти жены, и очень расстроен.
— Да, мы понимаем, — сказал Вэнс. — Это большое несчастье. Мистер Левлинн, прошлой ночью я был в казино и видел, что произошло с вами. Пострадала и ваша сестра. Хорошо, что все обошлось благополучно. Но необходимо разобраться в ситуации, поэтому мы сегодня здесь. Нам надо кое-что осмотреть, а потом поговорить с вами. Можете подождать в другой комнате?
— Я подожду в гостиной, — произнес Линн и вышел.
Миссис Левлинн, переждав минуту, заговорила:
— Линн упрекает меня, что я виновата в самоубийстве его жены.
— Простите, но часть вашего разговора мы слышали, когда шли сюда. Стоит ли принимать во внимание его слова, мадам?
— Дело в том, что я возражала против его женитьбы. Мне не нравилась эта женщина, она была недостойна его. Возможно, я слишком резко высказывала свое мнение, но ведь я искренне желала счастья сыну. Он всегда прислушивался к моим словам, доверял мне, поэтому теперь, пытаясь найти виновного, видит его в самом близком человеке. Если я вам еще понадоблюсь, я буду у себя.
Миссис Левлинн вышла, а Вэнс приступил к осмотру комнаты.
Прежде всего он подошел к туалетному столику и стал изучать запасы косметики.
— Обычный набор — тени для век, карандаш для глаз, тушь… Всего полно, и ничего не использовано вчера ночью. Совершенно несвойственно для актрисы. — Он закрыл ящик, прошелся по комнате, заглядывая во все углы, и, наконец, заключил: — Ничего мы здесь не найдем, Маркхейм. Только ванную еще раз осмотрю, на всякий случай…
Когда Вэнс вернулся в комнату, глаза его были грустными.
— Знаешь, Маркхейм, готов поклясться, что кто-то шарил на полках аптечки после меня.
— С чего ты взял? Собственно, даже если это так, не вижу ничего особенного, — пожал плечами Маркхейм.
— Видишь ли, когда я вчера осматривал аптечку, то составил для себя некую картину того, что там находилось. Вроде бы ничего не пропало, все на месте, это я проверил, но что-то там все-таки не так. Мой эстетический взгляд нарушен. — Вэнс вернулся к изголовью кровати, постоял немного, разглядывая ночной столик, пепельницу на нем, телефон и лампу с шелковым абажуром, потом медленно выдвинул маленький ящик.
— Вот здорово! — воскликнул он, опуская руку в ящик и извлекая маленький револьвер вороненой стали. — Вчера ночью его тут не было! Чудеса!
Маркхейм с сомнением спросил:
— Ты уверен, что вчера его не было?
— Абсолютно. Это не обман зрения.
— Но какое отношение револьвер может иметь к отравлениям?
— Понятия не имею. Давай лучше спустимся вниз и поговорим с безутешным вдовцом.
Глава 9
Войдя в гостиную, мы обнаружили Линна сидящим в кресле с трубкой в зубах.
— Скажите, сколько вы выиграли вчера? — спросил Вэнс.
— Около тридцати тысяч. Дядя сказал мне, что деньги он спрятал в сейф. Я хотел сорвать чертов банк!
— Вы заметили необычный вкус виски или воды вчера ночью?
— Нет. Я сам об этом думал и пытался вспомнить подробности, но ничего необычного не припомню.
— Вчера ночью ваша сестра выпила воду из графина в спальне вашей матери и отравилась. Точно такие же симптомы, как и у вас.
— Я знаю. Это кошмар.