– И что же она ответила? Бертус небрежно махнул рукой.
– Сразу согласилась. «Ладно, позвонишь мне тогда», – сказала она.
– Ну и как, ты нашел покупателя? Сутенер покачал головой.
– Это не так-то просто… не то, что раньше, когда торговля шла очень бойко. Люди стали очень подозрительными. И не без причины: появилось очень много подделок и фальшивок, так что…
Де Кок не дал ему договорить.
– Итак, насколько я понимаю, что-то не сработало?
– Что вы имеете в виду? – Бертус недоумевающе уставился на него.
Де Кок сердито ткнул пальцем в его сторону.
– Послушай-ка, Бертус, – сказал он, с трудом сдерживая ярость, – если бы твоя сделка состоялась и все шло бы без сучка без задоринки, Аннетье Схеепстра не исчезла бы, а ты не сидел бы сейчас здесь передо мной и не просил о помощи.
– А все это из-за того парня…
– В чем дело?
– Он потребовал миллион! Де Кок удивился.
– Миллион?
– Да, миллион за старинную книжицу.
– Аннетье знала об этом?
– По-видимому, раз книжечка принадлежала ей. Я думаю, она с этим парнем заранее все обсудила. Люди думают, что я ужасно богат.
– Когда у вас впервые речь зашла о миллионе? Бертус из Утрехта развел руками.
– Книжка находилась в моем доме меньше недели. За такой короткий срок мне не удалось оценить ее.
Де Кок почесал нос тыльной стороной ладони.
– И ты выложил за эту книжку миллион? – спросил он.
Сутенер ухмыльнулся.
– Я же не сумасшедший! Я просто велел передать Аннетье: «Ты можешь выручить за свою книжку целый миллион», – и вернул девочке ее сокровище.
– Когда это было?
– В то самое утро, когда я доставил ее в больницу Южного Креста.
Как только Бертус из Утрехта удалился, Де Кок снова принялся вышагивать взад-вперед по комнате. Он прямо кипел от негодования. Это таинственное исчезновение двух женщин начинало не на шутку злить его, инспектора приводила в ярость сама мысль о том, что после нескольких дней расследования они ни на шаг не продвинулись вперед.
Инспектор остановился перед Фледдером.
– А ты знаешь, не сходится! – громко воскликнул он. – Ни черта не сходится! – Он вскинул вверх руки. – Итак, с согласия Аннетье Схеепстра Поль ван Флодроп потребовал у Бертуса за книжку миллион. Переговоры протекали далеко не мирно, и все же Аннетье попросила именно Бертуса проводить ее в больницу. – Инспектор снова покачал головой. – Что-то тут не сходится!
Молодой следователь ухмыльнулся.
– Очевидно, Поль ван Флодроп после исчезновения Аннетье вместе с ее драгоценной книжечкой пришел в бешенство и стал угрожать Бертусу.
Де Кок кивнул.
– Он считает, что Бертус из Утрехта либо сам убил девицу, чтобы завладеть этой книжечкой, либо нанял убийцу. – Фледдер поднял вверх указательный палец. – Тем более, что Полю сказали в регистратуре больницы Южного Креста, что Аннетье Схеепстра там вообще не появлялась.
Молодой следователь пристально посмотрел на старого сыщика.
– Вы считаете, мы должны его арестовать?
– Кого?
– Бертуса из Утрехта.
– За что?
– За убийство… Аннетье Схеепстра. Де Кок опустил голову.
– Он нас опозорит! Напустит на нас свору адвокатов! – Он вздохнул. – У нас ведь нет ни единого доказательства… и трупа тоже нет…
Де Кок снова уселся за стол. Он почувствовал, как утихает его ярость и к нему возвращается его обычное самообладание. Он задумчиво посмотрел на Фледдера.
– Бертус утверждает, что они с Аннетье добирались от Центрального вокзала до больницы на такси. Надо проверить это в таксомоторном парке. Может, кто-нибудь из водителей вспомнит этот эпизод…
Молодой следователь был явно уязвлен.
– Сие ничего нам не даст, Де Кок. Бертус из Утрехта нагло врет, он не ездил с ней в больницу.
Однако Де Кок, словно не слыша его, приказал:
– Сделай, как я сказал!
На столе перед инспектором зазвонил телефон. Фледдер потянулся через стол, снял трубку, послушал, что-то записал на бумажке и снова повесил трубку. Он был мрачнее тучи. Де Кок внимательно следил за своим молодым коллегой.
– Кто это был?
– Следователь из полицейского управления на Лодевейк ван Досселстраат.
– Что он сказал?
– Сообщил, что исчезли еще две женщины.
– Где?
Молодой следователь полузакрыл глаза.
– В больнице Южного Креста.
11
Инспектор Де Кок, глубоко задумавшись, устремил взгляд в пустоту. Над его головой, еле слышно потрескивая, мерцала лампа дневного света, с улицы в открытое окно врывались громкая музыка, крики пьяных и визгливый смех девиц.
Инспектор почти не удивился, когда получил сообщение об исчезновении еще двух женщин в больнице Южного Креста, словно давно ожидал подобного развития событий. Между всеми этими эпизодами была явная взаимосвязь, их объединял какой-то общий знаменатель.
Де Кок взглянул на Фледдера, сидевшего с отрешенным видом. Тот даже не скрывал своего отчаяния.
– Ну что ты загрустил? – сочувственно произнес инспектор.
– Молодой человек в ответ лишь сокрушенно покачал головой.
– Это невозможно! – воскликнул он. – В Нидерландах преступления не совершаются в больницах!
– Кто тебе это сказал? – Де Кок не смог удержаться от улыбки.
– Вы только посмотрите, к какому итогу мы пришли! – с возмущением воскликнул его молодой помощник. – Уже четыре женщины исчезли в этой проклятой больнице!
Де Кок с иронической усмешкой покосился в его сторону.
– А если не подводить и-то-га? – с расстановкой произнес он.
Фледдер прерывисто вздохнул.
– Получится то же самое, – нехотя признал он. Де Кок ехидно улыбнулся.
– Я вижу, ты не в силах отречься от своих заблуждений.
Фледдер с жаром прижал руки к груди.
– Да, я никогда не верил в иную версию, – сказал он. – И сейчас не верю. И вы сами скоро убедитесь, что я прав.
Де Кок, казалось, пропустил мимо ушей последние слова.
– Что тебе сказали наши коллеги с Лодевейк ван Досселетраат?
– Мне показалось, они в полном замешательстве. А всему причиной то, что они не придали значения первому сообщению Рихарда Недервауда. Между прочим, они интересовались нашими успехами.
– И что же ты им ответил? Фледдер вздернул подбородок.
– Я считаю, наши успехи или неудачи их не касаются.
Де Кок посмотрел на него с наигранным возмущением.
– Ты по крайней мере хотя бы узнал имена двух пропавших женщин?
Молодой следователь полистал записную книжку.
– Мария-Антуанетта ван Хет Вауд, – громко прочел он, – двадцатипятилетняя студентка факультета психологии и Шарлотта Акерслоот, двадцатитрехлетняя дочь владельца кафе из Амстердама – работала она или училась, мне не удалось выяснить.
– Ты узнал что-нибудь об окружении или семьях обеих женщин?
– Окружение… – Фледдер раздраженно передернул плечами. – Нет, об этом я справок не наводил.
Де Кок понимающе закивал.
– Наши коллеги сказали тебе, что собираются начать расследование?
– Нет, этого они не говорили.
Де Кок поднялся из-за стола и протянул руку к своему молодому помощнику.
– Ты сейчас немедленно отправишься на своей машине на Лодевейк ван Досселетраат и скажешь им, что мы полностью берем на себя дело об исчезновении этих женщин. – Инспектор потеребил кончик своего носа. – Я не желаю рисковать и не хочу, чтобы они перебежали нам дорогу. Забери у них все записи, которые они сделали, и опроси всех, кто заявил в полицию об исчезновении еще двух женщин.
– Зачем?
Де Кок нетерпеливо застучал ногой об пол.
– Мне нужно выяснить все связи… все знакомства… всех мужчин и женщин, с которыми эти особы общались, все клубы и общества, где они появлялись. Будешь разговаривать с нашими коллегами, упомяни имена первых двух женщин и обрати внимание на ответную реакцию.