Долго рассказывала она Кудруне о том, как старейшины городища, в котором она жила, после смерти князя выбрали ее за красоту сопровождать в загробный мир почившего владыку, о том, как спас ее витязь с лебединым крылом, как стремился он к Рифейским горам, где жил кудесник, способный помочь ему вернуть князю Владигору прежнее лицо.
Едва услышала об этом Кудруна, как тут же вздрогнула, за руку схватила Путиславу:
— Владигору?! Да ведь я его жена, княгиня Кудруна! Чтобы добиться моей руки, в Пустень он приехал, на ристалище стрелков из лука.
— Так ведь и мой возлюбленный, Велигор, там был! Все время говорил он мне, что лишь тебя и любит!
Сердце у Кудруны учащенно забилось от сильного волнения, она закрыла лицо руками и стала раскачиваться из стороны в сторону, причитая:
— Боги, Перун и Мокошь! Проклинаю тот день, когда Красу-колдуну позволила кровь мою взять, чтобы в краски добавил он ее, когда изображение лица моего на доску переводил! Что натворила я! Скольких наделила страстью, нет, тяжким недугом! Да лучше бы я уродлива была, как Владигор!
Путислава, обняв княгиню, прервала рыдания ее:
— Не время плакать! Велигор уже не желанием Владигору помочь полон, а местью — надоумил его Веденей, черный колдун, убить соперника и тобою завладеть! Ищу я его повсюду, чтобы уговорить не делать этого. Успеть бы, не то сгубит он Владигора при помощи науки тайной!
Похолодела Кудруна, поняв, кто сумел вызвать беспричинный гнев Владигора, и вспомнила, как старательно прятал руку под плащом их гость Велигор. И стало ей страшно за мужа.
Она резко поднялась. Все лицо ее пылало, губы дрожали, а прекрасные зеленые глаза помутнели от боли за судьбу любимого супруга.
— Идем скорее! Велигор твой у нас в пещере! Ушла сегодня я от Владигора, потому что неожиданно жестоким стал он, злым. Даже ударил меня, княгиню! Теперь понимаю, что это злые козни Велигора тому причиной. Сгубит он его, если не поспешим!
Женщины вскочили в седла, торопливо непослушными от волнения руками натянули поводья и поспешили к пещере, где остались их любимые мужчины. Но не заметили они, что следом за ними двинулась группа всадников, внезапно появившаяся из-за скалы.
Велигор же в это время, будучи не на шутку встревожен тем, что его магия подействовала так скоро и что Кудруна, не стерпев грубости супруга, попросту ушла от него в неизвестном направлении, урезонивал Владигора:
— Нет, скажу тебе откровенно: дурно ты поступил. Она ведь все-таки княгиня, княжеского рода, а ты ею как простой крестьянкой помыкал. Вернул бы ты ее. Не ровен час, сорвется со скалы. Гляди-ка, снег идет…
Владигор, в сердце которого все еще бушевала беспричинная злоба, криво улыбаясь, отвечал:
— Ничего, вернется, куда денется! А не захочет, так и пусть себе бредет куда глаза глядят. Сама же путь свой избрала. Баб, приятель, только рукой железной и надобно держать, чтоб не баловались…
Он хотел еще что-то сказать, но не успел, — в пещере неожиданно появились Кудруна и Путислава. Владигор, довольный тем, что его предположение о неизбежном возвращении жены оказалось верным, победно улыбнулся, зато Велигор не смог скрыть испуга, ведь Путислава знала о его желании убить Владигора!..
Княгиня быстрыми шагами подошла к Владигору, встала на колени, припала губами к его руке и зашептала:
— Прости, любимый, не ведала я, что в гневе своем не ты виноват.
Краем глаза заметила она на столе кинжал Владигоров. С колен поднявшись, рысью метнулась она к столу, кинжал схватила, левою рукою под подбородок Велигора подхватила, правой точеное лезвие кинжала к горлу его приставила, прокричав:
— Не скажешь, чем испортил Владигора, тут же перережу горло! Не позволю мужа моего губить!
Такого оборота не ожидал никто — ни сам Велигор, ни Владигор, ни Путислава. Велигор не знал, что и сказать: признаться в злом колдовстве своем означало для него навсегда потерять Кудруну, которая, оказывается, урода мужа любила больше жизни, не признаться — дать согласие на смерть, потому что Кудруна, было видно, не шутила.
— Говори, Велигор! — не выдержала Путислава, боясь за жизнь любимого человека. — Она убьет тебя!
Еще несколько мгновений промедления могли закончиться для Велигора смертью. Лезвие кинжала все сильнее вдавливалось в кожу, но властный голос, громко прозвучавший где-то у самого входа в пещеру, заставил Кудруну отдернуть руку, державшую оружие:
— А ну-ка брось кинжал, Кудруна! Не лишай Синегорья законного правителя и князя!
Все, даже Велигор, все еще удерживаемый Кудруной за подбородок, повернули головы. В пещере стояли Любава и несколько дружинников с обнаженными мечами. Сестра Владигора быстро подошла к Кудруне и, решительным движением вырвав из ее руки кинжал, сказала: